Практическая характерология

Психологический профиль
Мы достаточно подробно познакомились с каж­дым из радикалов, узнали и их характерные внешние проявления, а также иные качества поведения, им присущие. Образно говоря, мы научились читать бук­вы. Настало время перейти к словам. Но прежде хотелось бы еще раз провести перед вашим мысленным взором череду поведенческих тенденций, со­пряжённых с известными нам теперь радикалами:

Истероидная тенденция заключается, в основном, в создании и презентации широкой общественности ил­люзорно благополучной модели мира, в которой цен­тральное место занимает собственное «Я» истероида.

Эпилептоидная тенденция – стремление контроли­ровать информационные потоки (предметы и людей), подавление потенциальной угрозы (опасности) за счёт установления жесткого, авторитарного формального порядка.

Паранояльная тенденция – настойчивое продвиже­ние в сознание масс собственной (заимствованной у шизоида, но упрощённой) модели переустройства мира с целью совместной работы над её реализацией.

Эмотивная тенденция – гуманизация и гармониза­ция внутреннего и внешнего мира.

Шизоидная тенденция – истинно оригинальный, не­стандартный взгляд на мир, рождающий творчество.

Гипертимная тенденция – широкий, оптимистичес­кий взгляд на происходящее в реальном мире (без ухода в мнимое благополучие).

Тревожная тенденция – осторожность, консерватизм, стремление многократно убедиться в объективной не­обходимости и продуманности любого нововведения.

Иными словами, шизоиды нужны социуму для того, чтобы, взглянув на мир не так как все, выработать очередную преобразовательную идею. Истероиды – для того, чтобы сообщить эту идею как нечто но­венькое, привлекательное, как можно большему числу окружающих. Параноики – чтобы, упростив идею до ло­зунга, понятного массам, обеспечить её общественную ре­ализацию. Эпилептоиды – чтобы построить в колонны и шеренги эти самые массы, мобилизовать их на обществен­но полезный труд (не пряником, так кнутом). Эмотивы – для того, чтобы напоминать всем остальным, что массы состоят из людей, нуждающихся в любви, сочувствии и отдыхе. Что на самом-то деле идея должна служить об­ществу, а не общество – идее. Тревожные – чтобы удер­жать социум от поспешных, непродуманных действий. Гипертимы – чтобы обеспечить обществу возможность, в случае чего, отправить подальше всех этих шизо-параноиков с их идеями, и при этом не впасть в грех уныния, а, напротив, с радужным оптимизмом начать жизнь с чистого листа...

Эти тенденции, сливаясь, взаимодействуя и оказывая взаимное влияние, образуют реальные характеры, с ко­торыми нам предстоит иметь дело. Подчеркнём – не с отдельными тенденциями (радикалами) мы будем в дальнейшем работать, а с цело­стным характером, состоящим из совокупности тенденций. Работать – это значит, определять его основные поведенческие качества, круг доступных и недоступных задач, осо­бенности построения коммуникации...

Пришла пора заняться собственно техно­логией диагностики реального характера
Для этого потребуется ввести такое понятие, как пси­хологический профиль – схематическое изоб­ражение характера как иерархической последо­вательности входящих в него радикалов (на пер­вом месте – основной, доминирующий радикал, определяющий ведущую поведенческую тенден­цию, затем – остальные, вплоть до самого малозначительного). Психологический профиль может представлять собой диаграмму, в которой столбиками различ­ной высоты, расположенными «по убывающей» – от большего к меньшему – обозначены ради­калы. А кому-то придётся по душе цифровой код, тогда условимся использовать для обозначения радикалов циф­ры от 1 до 7 (в порядке их изучения: истероидный – 1, эпилептоидный – 2, паранояльный – 3, эмотивный – 4, шизоидный – 5, гипертимный – 6, тревожный – 7).

Сразу же возникает несколько вопросов. Сколько радикалов целесообразно (достаточно) включать в психологический профиль? Сколько радикалов вообще может входить в реальный характер? Как определить эту самую «иерархию» радикалов? Как в одном характере формируются радикалы, основанные на разных (противоположных) свойствах нервной системы?

Ответим. В психологический профиль желательно вклю­чать все обнаруженные радикалы. Хотя, конечно, от начинаю­щего диагноста сложно требовать получения исчерпываю­щей информации об изучаемом характере. С этой точки зрения психологический профиль, состоящий из трёх до­стоверно определённых радикалов - это уже неплохой ре­зультат психодиагностических усилий. С его помощью можно решить основные задачи психологического прогнозирова­ния и управления поведением.

В реальный характер могут входить теоретически все семь радикалов, описанных нами в рамках изучаемой методики. Принцип таков: чем большим числом радикалов наделён человек, тем более широ­ким спектром адаптационных возможностей он обла­дает. При этом, однако (от диалектики не уйдешь!), на­рушается «монолитность», цельность характера, возрас­тает его внутренняя противоречивость.

Весь мир живых существ (не исключая и человека) де­лится в зависимости от стиля адаптации к окружающей среде на две большие группы: «специалистов» и «универ­салов».

Несколько огрубляя ситуацию, можно сказать, что «спе­циалисты» нацелены эволюцией на совершенствование одного-единственного способа адаптации. Их пищевой раци­он, область обитания и т.д. строго определены и неизмен­ны. Преимущество «специалистов» заключается в том, что они лучше всех приспособлены к жизни в данных услови­ях. Если среда требует быстроты и ловкости, они наибо­лее быстры и ловки, если выносливости и терпения – выносливы и терпеливы, как никто другой...

«Универсалы» идут другим путём. Они приобретают в процессе развития вида все новые и новые способности, пополняя и расширяя арсенал адаптационных инструмен­тов. Их преимущество – в умении выживать в различных условиях. Да, разумеется, в эффективности освоения тех или иных конкретных сфер обитания «универсалы» уступают «специалистам». Но зато они смело преодолевают границу между разными сферами, перед которой «специ­алисты» беспомощно останавливаются.

Сравним, к примеру, гепарда и медведя. Гепард приспособлен питаться мясом копытных животных, населяющих са­ванну. В погоне за добычей он может развивать умопомрачительную скорость и близко недоступную медведю. Попытайся медведь побегать наперегонки с гепардом, он умер бы от разрыва сердца... Но если в результате каких-либо внешних причин популяция копытных резко уменьшится, гепарды будут обречены на голодную смерть. Они не смогут, как медведи (которые, кстати, тоже не прочь полакомиться козочкой или лосёнком), ловить рыбу в реке, находить в земле съедобные коренья, залезать на деревья в поисках дикого меда…

Приспособление людей к социальной среде происходит аналогично. Чем больше в характере радикалов, тем бли­же его обладатель к «универсалам». Эдакий «человек – социальная амфибия». Он вполне успешен и в тиши науч­ного кабинета, в кропотливом труде исследователя, и в переполненном актовом зале университета, где выступает с публичными лекциями, и на спортивной площадке, в сражении за личное первенство по «городкам», и на дачном участке, где возделывает морковные грядки...

«Специалисты» социальной адаптации с лёгкой руки немецкого профессора психиатрии Леонгарда получили наименование акцентуантов. В характере этих людей отчётливо доминирует, заглушая проявления иных тенден­ций, один радикал. Со всеми вытекающими отсюда по­следствиями. Леонгард писал об акцентуантах, что они, проигрывая остальным в обыденной жизни (разнообразной, требующей универсальности), опережают в деятельности, для кото­рой присущие им качества характера являются професси­онально важными.

Таким образом, в реальный характер может входить различное число радикалов, и чем их больше, тем дальше человек, ими наделённый, уходит в стилистике поведения от «специалиста» к «универсалу». Что лучше? – Невозможно ответить однозначно.

Как же определить иерархию радикалов в психологическом профиле?
На первое место в психологическом профиле следует ставить тот радикал, признаков которого в поведении изучаемого человека наблюдается больше всего. И здесь, и далее не обойтись без двух вещей:
а) глубокого понимания сущности каждого радикала;
б) постоянно тренируе­мой наблюдательности. Добавим еще и
в): не мудрите, наступите на горло собственной шизоидности при трактовке пове­денческих проявлений – не наделяйте поведенческий фено­мен псевдомногозначительностью.

В условной «середине профиля» – на втором-третьем местах – следует располагать радикалы, количество наблюдаемых признаков которых меньше, чем у доми­нирующего радикала, но всё же они вполне очевидны; их выявление не требует особо заострённой наблюдательно­сти и умственных усилий. Например, перед нами человек, одетый в неброскую, чёрного цвета одежду, настолько невыразительный внеш­не и поведенчески пассивный, что мы не сразу замечаем его присутствие. При этом его прическа, ногти и т.д. явно ухожены, на пальце перстенёк (небольшой, не яркий, но, тем не менее). Одежда, в крое которой преобладают плав­ные линии, хорошо на нем сидит, удобна ему, выдержана в едином стиле (без признаков эклектики) и соответствует требованиям обстановки. Как мы расставим радикалы в его психологическом профиле?

На первое место следует поста­вить тревожность, поскольку внешние признаки, описан­ные выше, более всего соответствуют именно этому ра­дикалу. На втором-третьем местах (пока так) расположат­ся истероидный и эмотивный радикалы. Для более точного распределения радикалов по местам потребуется дополнительная информация. Скажем, об оформлении индиви­дуального пространства, профессиональных достижениях этого человека и т. д. Разумеется, чем больше такого рода информации, тем корректнее получится психологический портрет....

Рассмотрим ещё один пример. Человек, одетый ярко (даже слишком, на взыскательный взгляд), претенциозно, с множеством украшений, старающийся во что бы то ни стало выдвинуться на первый план, в центр внимания, говорящий только о себе с явным преувеличением соб­ственных возможностей и заслуг. При этом его телосложе­ние ближе всего к астеническому, и он носит длинные волосы. Очевидно, что первые две позиции его психоло­гического профиля могут быть названы вполне уверенно. Конечно, это истероидный и шизоидный радикалы.

Для определения радикала, занимающего третью пози­цию в профиле, информации как будто недостаточно. Или все-таки кое-что есть? Мы упоминали о том, что сочетание истероидного и шизоидного радикалов (в цифровом коде – 1-5), за счёт одновременной яркости и эклектичности, приближает вне­шность их обладателя к т. н. «клоунской». В вышеприведен­ном примере ни о чём подобном сказано не было (а упус­тить из виду этот характерный образ, как вы понимаете, невозможно). Говорилось лишь о чрезмерной яркости офор­мления внешности. Это наталкивает на мысль о присут­ствии в данном характере тенденции, которая гармонизи­рует шизоидную, противодействует сопряжённой с ней эклектике, т. е. об эмотивности.

Где же располагается эмотивный радикал в обсуждаемом психологическом профиле – до или после шизоидного? По-видимому, всё-таки – после. Поскольку истеро-эмотивное сочетание (1-4) является наиболее выигрышным внешне, привлекательным для подавляющего боль­шинства наблюдателей. При взгляде на человека, им наде­лённого, не возникает мыслей о чём-то «слишком» или «чересчур».
Профиль 1-4-5 – это броская, художественно оформ­ленная внешность, которую трудно не заметить и не оценить по достоинству, это представительная, учтивая ма­нера держать себя в обществе, сочетающая желание нра­виться с искренним вниманием к окружающим. На наличие шизоидности будут указывать лишь удлиненные холёные волосы, ногти. Возможны какие-то экзотические безделушки в руках (четки, веер и т. п.), украшения, имеющие некую символику (масонский перстень, например). И, безуслов­но, признаки астенического телосложения. Сравните это описание с обсуждаемым примером, и вы поймете, что между ними существует разница. В при­мере обнаруживается отчётливый эгоцентризм, назойли­вость в стремлении обратить на себя всеобщее внимание. Следовательно, гармонизирующего влияния эмотивности недостаточно, чтобы нивелировать грубовато-инфантиль­ное желание истеро-шизоида завладеть аудиторией, по­нравиться всем без разбора (на самом деле добиваясь об­ратного эффекта – вызывая раздражение у многих). Так что психологический профиль данного персонажа, веро­ятнее всего, таков: 1-5-4.

Существует эмпирически установленное правило: чем больше умственных усилий, напряжения требует поиск поведенческих признаков радикала, тем ближе к концу профиля его следует располагать.

В нашем примере истероидность мы увидели сразу. Тут же, практически без размышлений – шизоидность. Опре­деление эмотивности потребовало рассуждений (что бо­лее затратно). Если ещё поднатужиться, то можно задаться вопросом: чем обусловлено настойчи­вое желание изучаемого нами персонажа так много гово­рить о себе, о своих возможностях и заслугах? Не кроет­ся ли за этим намерение обратить присутствующих «в свою веру», а стало быть, паранояльность? Во всяком случае, исключить этого нельзя; как психодиагностичес­кая гипотеза - принимается.

Таким вот образом и выстраива­ется цепочка рассуждений при разработке психологичес­кого профиля. Ничего особо сложного, как видите. Не нужно пасовать перед ситуациями, когда проявле­ния нескольких радикалов присутствуют, кажется, в рав­ных пропорциях. Это всего-навсего означает, что поведенческие тенденции, обусловленные этими радикалами, рав­но представлены в реальном характере. Как правило, в таких случаях их иерархия динамично меняется, подчиня­ясь «принципу камертона»: наибольшую выраженность в поведении получает тот радикал, который обеспечивает наилучшую адаптацию к конкретной обстановке (вот они, преимущества «универсалов»!).

И, наконец, последний вопрос: что там с нервной сис­темой? Так вот, что касается возможности радикалов, основанных на различных свойствах нервной системы, существовать в одном характере: она – эта возможность – есть. Это объективный факт. Как и чем это обеспечивается на нейрофизиологическом уровне – неизвестно. Но на поведенческом уровне мы с вами должны знать и учитывать: если в профиле обнаруживается радикал, основанный, например, на слабой нервной системе, то он привносит в характер свойства этой слабости: некоторое снижение работоспособности, повышение тревожности и т. д. Если радикал предполагает снижение динамики нервных процессов, следовательно, относительное снижение динамики поведения проявится и в характере – этого следует ожидать, прогнозировать...
Любопытно, что сформулированные нами правила по­строения психологического портрета работают и в отно­шении литературных персонажей. Вот давайте ещё потренируемся немного на демо, прежде чем переходить на реал.

Рассмотрим, например, характеры сестёр Булавиных – Екатерины Дмитриевны и Дарьи Дмитриевны (А.Н. Тол­стой «Хождение по мукам»). С Дарьей Дмитриевной Булавиной – Дашей читатель знакомится с первых же страниц романа, однако, яркого впечатления эта героиня не производит. Понять и опреде­лить её характер сложно. В ней чувствуется какая-то не­договорённость, сдержанность, самоконтроль, обуздываю­щий душевные проявления. «В третьем ряду кресел, у среднего прохода, подперев кулачком подбородок, сидела молодая девушка в суконном чёрном платье, закрытом до шеи (не будем приписывать особенности Дашиного наряда тогдашней моде – другой пер­сонаж романа – почти ровесница Даши, Елизавета Киевна – одета совершенно иначе). Её пепельные тонкие волосы были подняты над ушами, завернуты в боль­шой узел и сколоты гребнем. Не шевелясь и не улыбаясь, она разглядывала сидящих за ... столом, иногда глаза её подолгу останавливались на огоньках свечей... Во время перерыва девушка пошла в буфетную и стояла у дверей, нахмуренная и независимая...».
 
Отсутствие определённости в поведении, неяркость, какая-то «размытость» образа наводят психодиагноста на единственно верную мысль – о наличии в психологичес­ком профиле изучаемого лица выраженного тревожного радикала. Тревожность сдерживает, «гасит» другие радикалы, позволяя им проявиться только в привычной обстановке. Эта психодиагностическая гипотеза подтверждается сле­дующей сценой: «Даша... стала протискиваться к вешалке. Сердитый швейцар..., таская вороха шуб и калош, не обращал вни­мания на Дашин протянутый номерок. Ждать пришлось долго...».
Для того чтобы на внешне привлекательную молодую девушку, к тому же самолюбивую, эгоцентричную (как выясняется в дальнейшем), не обратили внимания (и она не создала для этого адекватного повода) – нужна, согла­ситесь, веская причина. И причина эта – тревожность в её характере.

Помимо тревожности, представляется важной склонность Даши усложнять собственное отношение к окружающим, к себе самой, к своим душевным состояниям и настроени­ям, к явлениям и процессам, привычным и естественным для подавляющего большинства людей. Она многое пони­мает по-своему, во многом видит неоднозначность, иносказание:«Девушка в чёрном суконном платье не была располо­жена вдумываться в то, что говорилось с дубовой кафед­ры. Ей казалось, что все эти слова и споры, конечно, очень важны и многозначительны, но самое важное было иное, о чём эти люди не говорили...
.. .Нарушилось тонкое равновесие, точно во всём Дашином теле... зачался какой-то второй человек, душный, мечтательный, бесформенный и противный. Даша чув­ствовала его всей своей кожей и мучилась... »

Оцените появление этого «второго человека». Напомню, что по сюжету романа это чувство возникло у Даши как реакция на пробуждающийся интерес к сексуальным отношениям. Для лю­дей, мыслящих ортодоксально, подобное раздвоение личности в любой жизненный период, в том числе – в период полового созревания, нехарактерно. То есть, очевидно, что мы обнаружили у нашей героини шизоидность. Эту гипотезу подтверждает целый ряд со­держательных деталей:
Во-первых, несмотря на уже вполне зрелый, девят­надцатилетний возраст, Дашины вкусы не определены. В частности, одежду (а для женщины одежда – это реа­лизация целого комплекса важных конвенциональных по­веденческих установок) ей выбирает старшая сестра Катя.
Во-вторых, Даша, как мы уже отмечали, склонна к усложнённым размышлениям, она пытается каждый эпи­зод своей жизни непременно осмыслить, для того чтобы затем включить его в создаваемую в собственном внутрен­нем пространстве – несколько своеобразную – систему мировоззрения, миропонимания. Даша не может жить и действовать интуитивно. У неё существенно снижена спо­собность к эмоциональной рефлексии, в результате чего она часто допускает невольную и неосознаваемую ею са­мой бестактность во взаимоотношениях с людьми.

Желая получить ясное представление о той или иной щекотливой ситуации, существующей за рамками её ин­дивидуального опыта, она буквально выпытывает «правду» о происходящем у окружающих, прежде всего – у близких, не понимая, что тем самым наносит подчас не­поправимый вред их взаимоотношениям: «Семейное несчастье (по требованию Даши её сестра – Екатерина Дмитриевна призналась мужу в своей неверно­сти) произошло так внезапно, и домашний мир развалился до того легко и окончательно, что Даша была оглушена...».
В-третьих (и это тоже нельзя сбрасывать со счёта, учи­тывая генетическое, во многом, происхождение радика­лов), отец сестёр Булавиных – доктор Дмитрий Степанович Булавин — в поведении обнаруживает отчётливые черты шизоидности: «Доктор… кашлял... и почёсывал под раскрытой ру­башкой волосатую грудь. Читая, он прихлёбывал с блюд­ца жидкий чай, сыпал пепел на газету, на рубаху, на скатерть... Дмитрий Степанович посмотрел на дочь по­верх треснувшего пенсне... и сломанным гребешком начал начёсывать на лоб седые кудрявые волосы...». Очевидная неряшливость. К тому же сломанный гребе­шок, треснувшее пенсне... Эти предметы в обиходе дале­ко не бедного, известного в большом губернском городе врача могли появиться лишь при наличии в его характере шизоидности.

Итак, в психологическом профиле Даши первые две позиции принадлежат тревожному (7) и шизоидному (5) радикалам.
Но этим её профиль явно не исчерпывается. Дарья Дмит­риевна любит музицировать, интересуется живописью, влюбляется, искренне радуется, испытывает угрызения совести (эмотивность – 4); у неё стройное, атлетически сложенное тело, она довольно сильна физически, непло­хо, с азартом играет в теннис, поддерживает, наперекор шизоидности, порядок в своей комнате, соблюдает, хотя и не всегда, режим дня (эпилептоидность – 2): «Даша вставала рано, садилась за книги и сдавала экза­мены, почти все "отлично"... Целые вечера Даша игра­ла на рояле... Часов в одиннадцать Даша закрывала ро­яль, задувала свечи и шла спать – всё это делалось без колебаний, деловито...».

Она относительно неплохо справляется с необходимос­тью вживаться в разные роли, из психологически слож­ных ситуаций она перемещается душой в мир оптимистических, позитивных иллюзий (истероидность –1): «Что ни говори о Дашиных сложных переживаниях, – прежде всего она была женщиной... Неделю тому назад; когда она увядала, как ландыш, у окна, и казалось, что жизнь кончена и ждать нечего, – её не прельстили бы, пожалуй, никакие сокровища. Теперь все вокруг раздвинулось, – то, что она считала в себе оконченным и неподвижным, пришло в движение. Наступило то удивитель­ное состояние, когда желания, проснувшиеся надежды ус­тремляются в тревожный туман завтрашнего дня... Среди паутины трещин в туманном стекле Даша увиде­ла какую-то другую женщину, медленно натягивающую шёлковые чулки. Вот она опустила на себя тончайшую рубашку, надела бельё в кружевах. Переступая туфелъками, отбросила в сторону штопаное. Накинула на голые худые плечи мех... Ты кто же, душа моя? Кокоточка? Налётчица? Воровка?.. Но до чего хороша... Так, значит, всё впереди? Ну, что ж, – потом как-нибудь разберём­ся...».

В несколько меньшей степени Даша наделена гипертимностью (она не стремится к увеселениям, но и не чу­рается их) и паранояльностью (у неё нет целенаправлен­ности, т. е. нет какой-либо определённой жизненной стра­тегии, но настойчивости она не лишена, что обнаружива­ется при решении бытовых, житейских задач, а также при выполнении данных ей поручений).

Таким образом, поведение Дарьи Дмитриевны Булавиной, каким его описал прекрасный психолог и мастер сло­ва А.Н. Толстой, обусловлено характером, в который вхо­дят тревожный, шизоидный, эпилептоидный, эмотивный, истероидный, гипертимный и паранояльный радикалы. При этом наиболее выражены первые че­тыре радикала, которые вступают между собой в конкурентные взаимоотношения по «принципу камертона», остальные три присутствуют в характере, моди­фицируя его по-своему, формируя индивидуальные ню­ансы стилистики поведения, но не более…

Получаем: 7-5-2-4-1-6-3. Очевидно, что по типу социальной адаптации Дарья Дмитриевна относится к «универсалам».

Переходим к её сестре…В описании характера Екатерины Дмитриевны Булавиной – Кати – явно преобладают истероидные мотивы:«Екатерина Дмитриевна старалась, чтобы дом её был всегда образцом вкуса и новизны, ещё не ставшей достоя­нием улицы; она не пропускала ни одной выставки и покупала футуристические картины. В последний год из-за этого у неё происходили бурные разговоры с мужем, по­тому что Николай Иванович любил живопись идейную, а Екатерина Дмитриевна... решила лучше пострадать за новое искусство, чем прослыть отсталой... В комнате... можно было, как по книге, прочитать всё, чем жила Ека­терина Дмитриевна. Вот в углу маленький мольбертик с начатой картиночкой... Вот старинный рабочий сто­лик, в беспорядке набитый начатыми рукоделиями, пёстрыми лоскутками, всё не окончено и заброшено... Такой же беспорядок в книжном шкафу, – видно, что начали прибирать и бросили. И повсюду брошены, засунуты на­половину разрезанные (т.е. прочитанные только до половины) книги. Йоги, популярные лекции по антропо­софии, стишки, романы... На туалетном столике... се­ребряный блокнотик, где было записано... крупным детс­ким почерком: "Даше купить яблочный торт"... Яблоч­ный торт так никогда и не был куплен».
 
Вместе с тем, сквозь истероидные «образцы вкуса и новизны», старания «не прослыть отсталой», «начатые, но не оконченные» вещицы довольно отчётливо проступает шизоидная склонность к беспорядку. Шизоидность про­является также в свойственной Кате тяге к вычурному искусству, философии, в её определенной поведенческой негибкости (несколько лет прожив в браке с первым му­жем, она, не вполне довольная психологической стороной этого союза, разрушает его более активно и грубо, чем следовало, исходя из личностного контекста взаимоотно­шений).

Точно такую же ситуацию – сочетание в психологи­ческом профиле 1 и 5 – мы уже обсуждали и помним, что здесь следует ожидать «клоунской», гротескно яркой, эклектичной внешности (или чего-то по­добного). Однако в романе Катя, напротив, представлена женщиной, обладающей изяществом, вкусом, который по­зволяет ей красиво выглядеть самой и формировать при­влекательный стиль одежды её младшей сестры – Даши. Она наделена также (несмотря на по сути эгоцентричес­кие истероидный и шизоидный радикалы) способностью быть внимательной к людям, сочувствовать, сопережи­вать (у Кати эта способность выра­жена больше, чем у Даши). Следовательно, в данном случае мы имеем дело с истеро-эмотивно-шизоидным сочетанием (1-4-5).

Какие ещё радикалы входят в профиль Кати? Вероятно, гипертимность (она легка на подъём, много путешествует); эпилептоидность (она знает себе цену, не раз проявляла решительность и агрессивность в поведении). Чего в Кате почти нет, так это тревожности (она не пугается таких ситуа­ций, таких поворотов судьбы, которые у тревожного че­ловека вызвали бы паралич от страха) и паранояльности (вот уж кто действительно не знает, чего хочет, к чему стремится, целиком полагаясь на судьбу).

Резюмируя сказанное, изобразим психологический про­филь Екатерины Дмитриевны Булавиной: 1-4-5-6-2.

Глядя на психологические профили сестёр, мы понима­ем, насколько они не похожи друг на друга, на­сколько по-разному они приспосабливаются к существова­нию в социуме. В то же время в них есть кое-что общее. Прежде всего – достаточно выраженная тенденция, не­сущая в себе взаимовлияющие качества шизоидного и эмотивного радикалов. Они обе чувствительны, эмоциональны, но в то же время наделены своеобразием, направляющим эту чув­ствительность на не всегда и не вполне адекватные объекты. Не отсюда ли хождение не «по приключениям», а «по му­кам»? Вдумайтесь, сколько сложностей они создали в жизни сами себе, на пустом месте, особенно Даша...

Вот мы и познакомились с техно­логией построения психологического профиля, т.е. с коди­рованным обозначением реального характера. Следующая задача – научиться читать (и пересказывать доступным для окружающих языком) этот код как единое, целостное явление. А пока попробуйте сами по этой методике построить психологический профиль какого-нибудь своего любимого литературного героя. Или реального человека, которого вы хорошо знаете (в зеркало не забудьте заглянуть) – возможно, вы посмотрите на него другими глазами и вникните в его мотивы, ранее казавшиеся непонятными…

Р.S. И это ещё не всё) – на самом деле психологический портрет мы пока не составляли…