Соглашения по ядерной программе Ирана оказались более масштабными, нежели многие ожидали. «Однако существует как минимум пять обстоятельств, способных лишить финальную договоренность смысла либо попросту сорвать ее», - пишет в своей статье для РБК Ричард Хаас, президент Совета по международным отношениям.
Еще предстоит урегулировать ряд вопросов.
Хаас напоминает, что «Основные параметры всеобъемлющего соглашения по ядерной программе Исламской Республики Иран» - документ, который недавно согласовали Иран и государства «шестерки» (постоянные члены СБ ООН - Российская Федерация, Франция, Китай, Британия, Соединенные Штаты, а также ФРГ). Соглашение стало важной дипломатической и политической вехой, оно намного масштабнее и детальнее, чем многие ожидали.
«Однако, несмотря на все это, текст документа оставляет без ответа множество вопросов», - подчеркивает автор. На самом деле, как покажут следующие месяцы и годы, предстоит урегулировать еще целый ряд крупных вопросов. Будет правильнее сказать, что в действительности дискуссия по ядерным соглашениям Ирана только начинается.
Соглашения накладывают большие ограничения на иранскую ядерную программу, в частности, на типы и количество центрифуг, виды реакторов, качество и объемы обогащенного урана, который может находиться в государстве. Заданы стандарты инспекций, которые позволяют убедиться в том, что Иран выполняет взятые на себя обязательства. Оговаривается также смягчение экономических санкций после того, как Иран достоверно выполнит все свои обязательства.
«Самое главное, - подчеркивает автор, - соглашение даст возможность предварительно понять, что Иран принял решение создавать ядерное оружие». «В этой оценке, - пишет Хаас, - мы исходим из того, что мониторинг, к которому призывают соглашения, даст возможность на ранней стадии обнаружить нарушения с иранской стороны и организовать скоординированный твердый международный ответ».
Зона неопределенности.
Хаас выделяет пять причин, чтобы усомниться, что договоренности начнут действовать либо окажут ожидаемый эффект. «Первая причина касается последующих трех месяцев», - отмечается в статье. На данный момент сообщалось о промежуточных рамочных соглашениях; формальная всеобъемлющая договоренность должна быть достигнута до конца июня. Однако настроения могут довольно легко поменяться: те, кто выступал за промежуточные договоренности, вернутся к себе на родину, и им нужно быть готовым к критике со стороны своей общественности и правительств из-за условий соглашения. Уже сегодня возникли существенные различия в том, как американские и иранские представители описывают результаты соглашений.
«Вторая причина, - отмечает Хаас, - заключается в конкретных вопросах, которые еще нужно будет разрешить». Также он подчеркивает, что наиболее сложным может быть момент снятия экономических санкций. Это самый важный вопрос для Ирана. Ведь санкции - основной инструмент контроля за иранскими действиями, а значит, большинство американских и европейских политиков захотят, чтобы санкции оставались в силе, пока Иран в полной мере не выполнит свои основные обязательства.
Третья причина - одобрят ли все стороны долгосрочный пакт. Неопределенность в первую очередь связана с Америкой и Ираном. Иранские консерваторы, несомненно, будут возражать против договоренности с «Большим Сатаной», ограничивающей ядерные амбиции их государства. «Одновременно с этим иранцы хотят избавиться от санкций», - подчеркивает Хаас. «Иран одобрит договоренность, если Высший руководитель аятолла Али Хаменеи отнесется к ним благосклонно, и, похоже, так и есть», - пишет автор.
Он подчеркивает, что в Соединенных Штатах неопределенности больше. Американскому президенту приходится иметь дело с достаточно сложной политической средой, взять хотя бы Конгресс. Сохранение за иранской стороной ядерного потенциала вызывает понятное и распространенное беспокойство, как, впрочем, и адекватность условий инспекций и мониторинга, и то, что будет через 10 или 25 лет, когда закончится срок действия ограничений. Гарантий, что получится убедить членов Конгресса одобрить финальную договоренность или снять санкции, нет никаких.
Вопрос относительно политического одобрения довольно тесно связан с четвертой причиной для беспокойства - каким образом соглашение будет внедряться в жизнь. Как подсказывает история контроля над вооружениями, возникнут случаи, когда иранцев, которые уже утаивали от инспекторов ООН очень важную информацию, заподозрят в несоблюдении буквы соглашений. «Нужно договориться относительно процедуры, согласно которой будет оцениваться поведение иранцев, а также обсуждаться ответная реакция», - отмечает Хаас.
«Пятая причина заключается не столько в самой договоренности, сколько в военной и внешней иранской политике в целом», - пишет автор. Соглашения касаются лишь ядерной деятельности Ирана. Ничего в них нет о ракетных программах Ирана, о поддержке гражданских войн и террористов, не говоря уже о действиях иранцев в Ираке, Сирии, Йемене и иных государствах беспокойного Ближнего Востока. Иран хочет стать имперской державой, которая господствует в регионе. Даже подписанное и выполненное ядерное соглашение этого стремления не изменит.
