По мнению профессора грузинского Государственного университета Илии, основателя и директора Центра экстремальной журналистики (Москва) Олега Панфилова, сегодня Российская Федерация хочет сама определять, кто является сепаратистом на всем постсоветском пространстве. Более дельно мнение Панфилова о желании Москвы самостоятельно "назначать" сепаратистов на просторах бывшего Советского союза изучали журналисты раздела "Новости Мира" издания "Биржевой лидер".
Издание "Крым.Реалии" приводит мнение Олега Панфилова, по словам которого Российская Федерация сегодня хочет самостоятельно определять, кто является сепаратистом на всем постсоветском пространстве. Все, кто не согласен с тем, что на просторах бывшего Советского Союза есть сепаратисты, незамедлительно получит ответ из Кремля со ссылкой на Устав ООН. В данном документе действительно присутствует такое понятие как "самоопределение народов", однако в настоящее время уже мало кто помнит, что данное, по сути, декларативное право, появилось в Уставе на фоне антиколониального движения, а такого понятия как "сепаратизм" в этом документе нет вообще.
Когда основным объяснением происходящих в Украине событий становится этот самый "сепаратизм", то средства массовой информации РФ невольно подпадают под статью российского Уголовного кодекса – президент страны Владимир Путин подписал в прошлом году закон, согласно которому ужесточается ответственность за сделанные публично призывы к осуществлению действий, направленных на разрушение территориальной целостности РФ. Иными словами, в Российской Федерации сепаратизм – это преступление, однако когда российские граждане ведут сепаратистскую деятельность в других странах, то и сам Путин, и российские законы, снимают с них всю ответственность за данные действия.
Впервые о существовании сепаратизма на территории Советского Союза заговорили в последние году существования самого СССР. Об армянском сепаратизме в Нагорном Карабахе говорили весьма осторожно, об абхазском сепаратизме в Грузии – уже во весь голос. Позже разговоры о праве народов на свое самоопределение стали очень удобными и в Приднестровье, и в Южной Осетии. Впрочем, было на постсоветском пространстве еще несколько очагов сепаратизма, однако никакого дальнейшего развития эти очаги так и не получили.
В частности, чеченцев, заявивших в начале 90-х годов прошлого столетия о своем желании стать независимыми, сепаратистами никто не называл – их сразу записали в бандиты, а потом, уже после начала первой чеченской кампании, и в террористы. В Кремле никто не захотел говорить о праве чеченского народа на самоопределение, потому что именно Кремль хотел самостоятельно принимать решения относительно того, кто является сепаратистом, а кто нет. Вывод напрашивается весьма простой: сепаратизм на всем постсоветском пространстве является для Кремля очень удобным прикрытием для ведения захватнических войн.
Попытка присоединенных к Российской империи народов воспользоваться своим правом на самоопределения была бы названа Кремлем международной диверсией.
Если бы все те народы, захваченные и присоединенные к Российской империи в течение последних 400, лет действительно воспользовались бы своим правом на самоопределение, то в Кремле назвали бы это международной диверсией. Реакция была бы именно такой, несмотря на то, что причин для использования такого права чукчами, татарами, бурятами или теми же чеченцами достаточно много. На протяжении последних двух-трех столетий все эти народ пытались бороться за свою независимость, а некоторые из них на протяжении десятков лет воевали с оккупантами.
Одновременно с этим и Российская империя, и Советский Союз приложили громадные усилия для того, чтобы ассимилировать все эти народы, постепенно уничтожая их языки и культуру, отбивая таким образом у них желание к какой-то самостоятельности. Постсоветский сепаратизм является на самом деле лишь механизмом, позволяющим Москве контролировать пространство бывшего СССР, шантажировать руководство бывших союзных республик и влиять на происходящие там политические процессы.
Как правило, сепаратизм бывает двух видов: религиозный и этнический. Во всем мире было громадное количество сепаратистских конфликтов, а в настоящее время на нашей планете поддерживается около 50 очагов сепаратизма разной степени интенсивности. Однако каталонский, или, например, шотландский сепаратизм существенно отличается от абхазского, или от карабахского. Не всегда сепаратизм приносит благо тому или иному народу в случае, если он поддерживается третьей стороной.
Еще худшим является вариант, когда происхождение сепаратизма искусственное, как это происходит на просторах бывшего СССР. Ведь представить себе ситуацию, когда Кремль, старательно ассимилирующий народы, действительно всерьез озаботился качеством абхазского или осетинского языков, можно представить себе с огромным трудом. Национальные культуры и языки являются не более чем поводом для провозглашения сепаратизма, и потом о них очень быстро забывают. Никакого отношения к сепаратизму в его классическом понимании постсоветский сепаратизм не имеет, а происходящие в Украине события еще раз продемонстрировали всю чудовищность риторики Кремля, помогающего сепаратистам еще и оружием, и живой силой.
