Сделка с Ираном способна повлечь за собой не меньшие проблемы в регионе, чем вторжение Соединенных Штатов Америки в Афганистан и Ирак.
Автор статьи вспоминает, как после Войны Судного дня в 1973 году (военный конфликт между коалицией арабских государств и Израилем, который проходил 18 дней) увидел мультик, в котором президент Египта Анвар Садат изображался валяющимся на спине посреди боксерского ринга. Премьер Израиля Голда Меир в боксерских перчатках возвышалась над ним, но Садат при том рассказывал Меир что-то типа: «Я желаю трофей, я желаю призовые деньги, я желаю пояс чемпиона». Это стало известно корреспондентам раздела «Новости Мира» журнала для трейдеров и инвесторов «Биржевой лидер».
На протяжении последнего времени, слушая, как Верховный глава Ирана, аятолла Али Хаменеи читает нотации Соединенным Штатам Америки и их пяти могущественным партнерам о своих условиях заключения договора, который может ограничить ядерную программу Ирана на 10-15 лет в обмен на отмену санкций, автор постоянно вспоминает этот мультфильм. В черновом тексте соглашения Хаменеи додумался сохранить ключевую ядерную инфраструктуру Ирана, хоть и в ограниченных объемах, и довольно твердо настаивал, что Иран не разрешит проведение международных инспекций военных объектов, подозреваемых в реализации скрытых ядерных программ.
Томас Фридман, американский корреспондент, трехкратный лауреат Пулитцеровской премии, написал в своей статье о том, что до сих пор непонятно, получится ли преодолеть последние препятствия, оказывающие помехи заключению операции. Но его поразило, как иранцы без каких-либо партнеров и со слабыми картами додумались провести игру против Соединенных Штатов Америки, Российской Федерации, Китайской Народной Республики, Франции, Германии и Великобритании.
«Если мне когда-нибудь потребуется продать дом, я обязательно найму в качестве риэлтора Али Хаменеи. Слушая его, никогда не поверишь, что это Иран теряет сотни миллиардов американских долларов по причине санкций, десятки миллионов по причине снижения стоимости нефти и затрачивает миллиарды на поддержку режима Башара Асада в Сирии. И что народом, отчаянно желающим снятия санкций, управляет Али Хаменени, а не Джон Керри», - пишет он.
«Тем не менее в прошедшем году каждый раз, когда находилось какое-либо препятствие – например, должен ли Иран вывезти из государства весь обогащенный уран – появлялось впечатление, что именно нашей стороне требовалось подстраиваться под потребности Ирана. Я желал бы, чтобы мы хотя бы один раз хлопнули дверью. Отправляя врагу сигнал, что ты не готов отказаться от операции, встать и уйти – значит, поставить себя на один уровень с ним и обрести лучшую из худших операций, которой можно добиться ненасильственными методами», - написал автор.
«Дипломатические переговоры всегда демонстрируют баланс сил», - подчеркнул эксперт по внешней политике Университета Джона Хопкинса Майкл Мендельбаум в своей статье для The American Interest. «На подобных переговорах позиция Соединенных Штатов Америки намного сильнее, чем Ирана, однако именно Соединенные Штаты Америки шли на значительные уступки. Начав с того, что Тегеран обязан отказаться от всех заводов, что подозреваются в обогащении урана, и остановить все действия в атомном направлении, имеющие связь с возможным созданием бомбы, закончили власти Обамы тем, что практически разрешили Ирану сохранить все эти заводы».
Как так получилось?
«Частично это способно иметь связь с тем, что сам Барак Обама искренне верит в трансформационную силу экономического мирового сектора. Но, скорее всего, невзирая на существенный перевес в силе, Соединенные Штаты Америки не готовы полноценно применять ее, и Ирану это известно», - отметил Мендельбаум.
Пред тем как называть Обаму слабаком, стоит вспомнит, что Джорджу Бушу-младшему было предоставлено восемь лет на разрешение данного конфликта – путем войны либо при помощи жесткой дипломатии – и он предоставленный срок проморгал.
Способны ли мы все еще получить лучшую из худших операций, которая, хоть и не может заставить Иран ликвидировать всю инфраструктуру по обогащению урана, на 10-15 лет остановит ее, чтобы Иран не получил возможности оперативно построить ядерную бомбу? Операцию, которая разрешит нам наблюдать за ее исполнением и предоставит международным инспекторам своевременный доступ на любой объект Ирана, на который упадет подозрение? Которая на десятки лет лишит Ирана возможности существенно повысить обогатительные мощности?
«Да. Договоренность, которая могла бы соответствовать этим требованиям, еще реальна. Это разрешит главе государства сказать скептичным Конгрессу и Израилю, что он обрел лучшую из реальных операций, которая предоставит нам время на трансформацию Ирана и остановит войну, последствия которой никто не способен предугадать», - написано в статье.
И все же требуется соблюдать высокую осторожность: данная операция способна повлечь за собой не меньшие потрясения на Ближнем Востоке, чем вторжение Соединенных Штатов Америки в Афганистан и Ирак. Обе эти кампании отличались тем, что мы были абсолютно не подготовлены к их последствиям.
