Накануне российский президент провел традиционную «большую пресс-конференцию», отвечая на вопросы журналистов более 3-х часов. Большинство задаваемых вопросов касались важных проблем внешней политики, последних событий внутри страны, и, как отметили эксперты, во многом вопросы носили в этот раз явно выраженный экономический оттенок. «С впечатлениями экспертов от вчерашнего общения Путина с журналистами знакомит «Радио Свобода», - передает издание «Биржевой лидер».
По мнению доцента Института общественных наук РАНХиГС Е. Шульман, в ответах Путина на вчерашней пресс-конференции было сложно уловить что-то важное и действительно значимое. Как и в двух предыдущих публичных мероприятиях – послании президента Федеральному собранию и пресс-конференции премьера Медведева, в общении с президентом присутствовала успокаивающая тональность внутренней политики и экономики, а во внешней политике преобладало примирение, если не считать обид на Эрдогана и Саакашвили. Насчет внутриполитической и экономической части было признано, что есть большие проблемы в связи с внешними факторами, но с ними пытаются справляться внутренними силами. В целом же дела идут не так плохо. Небольшой неожиданностью следует признать заявление Путина о готовности отменить визы с Грузией.
«На прозвучавшие серьезные вопросы о кризисе, прокуроре Чайке, дальнобойщиках, расследовании убийства Немцова не прозвучало ничего нового», - считает эксперт. Путин говорил о необходимости объективного расследования, о том, что в Интернете многое пишут, но людей обвинять голословно нельзя, что родители за детей, а дети за родителей отвечать не могут. Шульман выделяет только странный ответ о Немцове: прозвучала фраза «Совсем не факт, что человека надо убивать». После нее показалось, что президент обращался не к аудитории и не к задававшему вопрос, а к кому-то другому, кто решил человека, вставшего «на путь политической борьбы и личных нападок», убить и тем самым угодить президенту. Получилось так, что Путин сообщил кому-то, что «так себя вести не надо». Возможно, что на самом деле все было не так, но в фразе Путина было что-то леденящее. По проблеме дальнобойщиков прозвучало предложение отменить транспортный налог с тяжелых грузовиков, что можно отнести к дополнительной уступке вместе со значительным сокращением штрафов.
Многие отметили слова президента Путина относительно учений в Сирии, что это не так дорого. Шульман вообще обратила внимание, что многие вопросы по своей сути сводились к экономической составляющей - это, понятно, главная тема в кризис. Об этом говорилось в отношении Турции, что самим себе не хочется наносить ущерб, но плохо себя повели турецкие партнеры. И по вопросу дальнобойщиков акцент делался на том, что деньги пойдут не кому-то в карман, а на наполнение федерального бюджета. Вот и про Сирию все преподнесено как не такая уж затратная операция, даже наоборот, как полезные и эффективные учения. То есть деньги, которые тратились бы внутри страны, теперь расходуются там. Достаточно бесчеловечный подход, потому что на этих «учениях» бомбят людей, и есть жертвы. Однако понятно, что Путин сосредоточился на экономическом аспекте, чтобы продемонстрировать - хребет российской экономики под военными расходами не проломится.
Российский политолог Дмитрий Орешкин обратил внимание, что Путин, похоже, несколько утратил былую форму – стал не так остроумен и продемонстрировал замедленную реакцию, хотя цифрами и фактами по-прежнему манипулирует ловко. Орешкин отметил традиционно высокий уровень демагогии в выступлении Путина. Он признал в какой-то интересной форме присутствие российских военнослужащих в Украине. Однако в этом вопросе важнее не то, что он сказал, а то, что читалось между строк. А там, по мнению политолога, прозвучало, что Россия не готова к дальнейшим военным действиям.
По экономическим вопросам также не прозвучало ничего нового - пик кризиса пройден, но об этом говорилось и полгода назад. При этом Путин признал, что с экономикой дела обстоят плохо, но и это ни для кого не секрет. В целом российский президент выглядел менее собранным, чем прежде. Раньше его реакция была быстрее, четче, язвительнее. А вчера путал слова, иногда мямлил, употреблял слова-паразиты, которые раньше не произносил потому, что тщательно подбирал выражения. Возникло ощущение, что он то ли устал, то ли несколько состарился.
Все неприятные вопросы Путин зажевал. Рассказал о своих детях, которые всегда жили в России и учились в российских ВУЗах, что у них нет собственного бизнеса. О том, что Ротенберг не является чиновником, хотя известно, что он входит в путинский клан. Конечно, зажевать неприятный вопрос Путин всегда умел, но раньше у него это происходило как-то резко, а вчера он выступил в более скучном жанре. Всем давно известно, что не стоит обольщаться на счет получения от него прямого ответа на прямой вопрос. Даже если спросили определенно, хватит ли ресурсов на военные действия в Сирии. Однако ясно заранее, что он ответит: конечно, хватит, да там и не операция вовсе, а просто учения. По статусу Путин должен заражать аудиторию оптимизмом. Но в этот раз как-то получилось не очень. «Возникло ощущение, что журналисты остались не слишком вдохновленными», - резюмировал Орешкин.
