«О нереализованных сценариях и главной развилке в истории России за 2015 год «Росбалт» пообщался с российскими философами и публицистами», - передает издание «Биржевой лидер».
Как отметил доцент Школы философии НИУ ВШЭ К. Мартынов, ему в прошедшем году не очень понравилось, как Россия выходила из украинского конфликта. По его мнению, там нужно было искать более очевидный компромисс, даже с учетом того, что трудно представить, в чем он мог состоять. Есть прекращение военных действий, есть формат Минских соглашений, мало кого устраивающий, но он есть. Нужно было искать вариант выхода, который бы в большей мере устраивал все стороны. Так же не нравится российская операция в Сирии. Она была подана как право России вести себя «по-взрослому», не оглядываясь ни на кого и поступая так, как ранее вели себя только американцы. Однако, как заметно, в США общественные настроения не поддерживают то, что правительство ввязывалось в ближневосточные конфликты. Это воспринимается как проявление слабости – приходится бомбить тех, с кем не смогли договориться.
В России авиаудары по Сирии восприняли как повод для национальной гордости, но при этом есть ощущение, что никто не знает, чем сирийская кампания может завершиться и какие в связи с ней возникают риски. Трагедия с российским авиалайнером показала, что никто риски не просчитывал и не понимал, под какой удар попали многочисленные мирные жители за пределами России и на ее территории. После отхода от Украины и авантюры в Сирии Россия вдобавок получила нелепый конфликт с Турцией, который стал еще одним свидетельством возрастания рисков и отсутствия видимой пользы для национальных интересов и безопасности.
Социальный антрополог и научный сотрудник РАНХиГС М. Немцев полагает что ключевые события для нынешней России произошли раньше - в 2011 и 2014 годах. Тогда было предопределено направление по которому страна сейчас движется. Поэтому 2015 год не стал временем новых определяющих событий. Ассортимент возможностей значительно сузился после объявления третьего срока Путина и неудачных попыток провести массовые протесты. А после событий вокруг Крыма и известных решений летом 2014 года горизонт стал узким совсем. В этом смысле 2015 год стал переходным временем, хотя по некоторым факторам этот год в историю войдет. На его протяжении у населения нарастало чувство безнадежности и бесперспективности. В обществе преобладающим стало ощущение, что сделать ничего нельзя. Интеллигенция потеряла возможность развивать проекты, теперь приходится вводить внутреннюю цензуру. Люди, привыкшие к скромным условиям жизни, поняли, что придется опять выживать.
Кроме того, в 2015-м стал очевидным полный отрыв руководства от самой страны. Раньше еще казалось, что власти связаны с Россией, потому что ее доят, но сейчас сложилось впечатление, что руководители ушли в космос. Теоретически еще недавно Россия могла бы выступить гарантом безопасности в приграничных регионах. Это изменило бы отношения с ЕС и всю ситуацию с кризисом, однако после марта 2014 года это стало невозможно. Российской руководство отказалось присутствовать среди стран, соблюдающих мировые правила, и сделало выбор в пользу имиджа страны-нарушителя, несущей беспокойства.
По мнению политолога И. Преображенского, главную развилку Россия в своей истории прошла в 2014 году, присоединив Крым. После этого решения внутренняя политика подменила внешнюю полностью. Было решено более не играть по правилам, сложившимся после «холодной войны». Далее были только последствия выбора - конфликт с Западом, попытка заключить вынужденный союз с Китаем, где России была уготована роль подчиненной, отказ от модели развития общества потребления. Большая часть населения приняла и поддержала решения властей.
За весь 2015 год Россия не принимала стратегические решения. Все решения, скорее, подпадают под определение отложенного выбора. Так было, например, в отношении Украины и позиции по Донбассу. Выбор не делался. В Кремле делают вид, что в ДНР и ЛНР руководители принимают самостоятельные решения, конфликт не переходит вновь к военной фазе, однако и не прекращается. В такой ситуации решение никак нельзя назвать окончательным. Аналогично было в отношениях с Западом. Есть санкции и антисанкции, но президент Путин вновь встречается с западными политиками. Нет окончательных решений по Сирии. Россия там вмешалась, но каким образом будет выходить, если будет нужно, никто не знает, даже если в российском Генштабе на этот счет есть какие-то проработки. Вопрос ведь там не только военный, а скорее, политический.
Во внутренней политике тоже продолжали инерционно развиваться тенденции, появившиеся в 2014 году - давление на НКО и независимую прессу, усилия по сохранению «подавляющего большинства», на котором, как его убеждают, базируется правящий политический режим. Таким образом, подытоживает Преображенский, в 2015 году «российский витязь» оказался на распутье и впал в задумчивость. Куда направиться дальше? Потери возможны повсюду, куда ни поверни. А в конце пути может идти речь о судьбе политического режима, а может быть, и страны вообще. Выбрать страшно, но шагнуть куда-то надо, видимо, зажмурив глаза. В таком случае отойти назад, может быть, даже лучший вариант.
