Одна из мантр сегодняшних апологетов Кремля – что В. Путин очень популярен среди россиян. Из явно прагматического интереса, как говорят они, Запад должен признать данный якобы неоспоримый факт и адаптировать соответственно свою политику, то есть попробовать восстановить партнерские отношения с президентом РФ. К лучшему или даже худшему, но Путин, как утверждает один из подобных текстов, – «выбор России», и другим следует свыкнуться с такой социологической данностью. Но насколько устойчивыми и реалистичными являются невероятные пропутинские итоги соцопросов, о которых все время сообщают службы исследования современного общественного мнения?
«Над этим вопросом раздумывает кандидат политических и исторических наук, научный сотрудник киевского Института евро-атлантического сотрудничества А. Умланд», - сообщает Atlantic Council.
Хрупкая популярность главы Кремля.
Большие показатели именно официальной общественной поддержки для разных правителей определенно недемократических систем чем-то необычным не являются. Немцы, например, когда-то поддерживали массово лидера, который был более экспансионистским, автократическим, кровавым и агрессивным, нежели Путин. Но означает ли сама популярность Гитлера в 40-х годах прошлого века, даже после его смерти, что мы сейчас должны к нему проявить больше сочувствия, так как «фюрер» временно представлял большинство населения Германии? Можно перечислять десятки диктаторов, которых громко восхваляли во время и некоторое время после завершения их репрессивного правления. Но много кто из этих вызывавших прежде восхищение гиперпатриотов на сегодня оставил противоречивое, если даже не катастрофическое, наследия. Часто сами их преступления направлены были как на окружающие страны и этнические меньшинства, но еще и на титульные нации их собственных государств.
К тому же сложно установить точность результатов социсследования общественного мнения именно в условиях политических репрессий и идеологического монизма. О чем говорят на самом деле результаты опросов в России? На самом ли деле популярность Путина столь высока, как предполагают многие ответы респондентов? Насколько вообще граждане готовы выражать открыто личные политические взгляды в явно авторитарной системе, которой ныне управляют экс-офицеры КГБ? Отражают ли непосредственно преференции, указанные в соцопросах, все мировоззрение респондентов? В какой действительно мере эти взгляды сформированы разными источниками информации, что предоставлена профессиональными журналистами?
Эксперт отмечает, что любой, кто смотрел политические ток-шоу и новости на главных гостелеканалах РФ, знает, что это не СМИ именно в западном понимании данного слова. Агрессию, сверхэмоциональность и абсурдность политических программ, которые просто превращают многие события международной жизни в настоящие заговоры против РФ, иностранцам непросто представить. Активное распространение комментариев, преисполненных вражды, странных исторических мифов на телеканалах, подконтрольных Кремлю, не ограничивается фейками. По сути, в России, не осталось значимой современной политической журналистики, ведь все крупные медиа широко распространяют аналогичные комбинации отобранных специально зарубежных новостей, манипулирующих политическими нарративами и теорией заговора.
Вместе с тем русские несистемные оппозиционеры, профессиональные обществоведы, зарубежные критики Кремля и свободомыслящие интеллектуалы также появляются в вечерних ток-шоу гостелеканалов. Но их хорошо срежиссированное присутствие имеет только функцию декорации, разработанной для того, чтобы создать впечатление реального политического плюрализма и даже свободы слова, и чтобы предоставить мишени для всевозможных риторических атак многочисленных апологетов высшей власти в студии. Часто данных выбранных специально «диссидентов» на телешоу перекрикивают именно представители Кремля, прерывают модераторы или публично осмеивают ярые защитники российских госвластей. Несистемные участники таковых программ являются просто статистами в политической пьесе с предопределенной заранее драматургией, говорит эксперт. Об этом информируют специалисты издания «Биржевой лидер».
Эти и иные особенности непосредственно общественного дискурса в современной России означают, что высокий показатель популярности Путина, измеряемый ежемесячно всевозможными социологическими институтами, – совсем не надежный индикатор именно долгосрочных трендов мнений о действующем президенте РФ. Его современная высокая поддержка в народе стремительно сжалась бы в условиях, если бы реальная политическая журналистика достигла массовой публики, развивалась бы полноценная конкуренция между разными партиями и появилась реальная свобода слова вместо только правительственной драматургии общественного дискурса. В больших городах, а также среди молодых российских граждан популярность Путина, вполне вероятно, уже сейчас ниже, нежели предполагают имеющиеся соцданные.
Путин в данный момент выступает как героическая фигура в российской истории. Но когда вновь политическая система станет открытой, то его публичный образ спустится до очередного крайне неудачливого вождя России.
