Китайская нацэкономика исчерпала все возможности для своего роста, и Пекин теперь должен бороться с определенно излишней закредитованностью государства и его зависимостью от инвестиций. К подобным выводам пришли в Royal Bank of Scotland. «До этого мы утверждали, что нацэкономику Китая ожидает грубая посадка, но теперь наш базовый сценарий — более жесткая посадка», — говорят эксперты банка. В докладе они выделяют 4 структурных проблемы, затягивающие КНР в мощную рецессию и негативно сказывающиеся на международных торгово-экономических отношениях.
Сейчас реален ли вообще ВВП?
В RBS обращают внимание на тот факт, что по минимуму 4 последних года показатель прироста нацэкономики оказывается невероятно близок к целевому значению, что запланировано правительством. Отсюда аналитики делают предположение, что именно реальные цифры по приросту ВВП другие: согласно подсчетам RBS, они равняются около 3–4% в год, или в двое ниже официальных данных.
Такое замедление ощущается в разных секторах нацэкономики, но главным образом в промышленности. Сейчас, по оценкам RBS, сам спрос на промтовары в Китае и за границей падает, отчего уменьшается и загрузка работающих производственных мощностей: от около 90% в 2011 году до всего 75% к концу прошлого года. Так, сталелитейная промышленность КНР в 2015 году первый раз за 35 лет показала снижение производства именно нерафинированной стали. При этом убытки со стороны крупных и средних металлургических комбинатов (по информации Ассоциации железа и стали Китая) составили до 10 млрд. долларов. Этому год назад предшествовал спад спроса на сталь в самой стране.
Реакцией со стороны правительства оказалось обещание уменьшить производственный потенциал, что озвучил премьер Госсовета Ли Кэцян в январе. Пекин планирует уменьшить выработку стали еще на целых 150 млн. т в год и на время прекратить выдавать лицензии непосредственно на открытие разных новых угольных шахт. Также в правительстве пообещали оказать финподдержку под сокращение попавшим рабочим.
В целом подобную реакцию властей в RBS рассматривают как одну из главных составляющих всего системного кризиса. «Последний крах фондового рынка совсем мало говорит обо всей нацэкономике КНР. А вот реакция властей отчетливо говорит, — отмечают в RBS. — В последние несколько месяцев экономическая политика официального Пекина себя показала ситуативной, пассивной и крайне нескоординированной». Как подчеркивается в исследовании, это косвенным образом свидетельствует о борьбе внутри высшего руководства компартии Китая: предоставить ли игрокам рынка права определять цены или же сохранять акцент на обеспечении должной социальной стабильности.
Дефляция.
И без перехода к вообще нерегулируемому рынку большой социальной проблемой для КРН становится угроза масштабной дефляции. 4 последних года фиксируется спад цен на промышленное сырье, а вот потребительские цены стабильно растут ниже 2%.
«Конъюнктура и далее остается неблагоприятной, — говорит гендиректор Container Corp. А. Кумар Гупта, — Импорт, как и прежде, не растет, мы слышим все еще о росте трудовых издержек в Китае, что снижает конкурентоспособность современных китайских экспортеров. Постоянно мы слышим, что ситуация развернется, но это в 2016 году явно не произойдет».
По словам представителей RBS, спад промышленной загрузки, уменьшение стоимости юаня и производственная дефляция провоцируют удешевление китайской продукции. Но при этом экспорт из Китая также сокращается. Производство страдает от многих лишних мощностей, что сказывается на спаде инвестиций — новые вложения больше не востребованы. Главным инструментом по финансированию становятся кредиты.
Здесь же, по словам представителей RBS, таится другая опасность для китайской нцэкономики: в условиях постоянно замедляющегося роста главная часть новых кредитов постоянно берется для покрытия нынешних задолженностей. Например, на обслуживание долга уходит сразу до 39% ВВП Китая.
И все же, как считает руководитель по инвестициям в Goldman Sachs Private Wealth Management Group Ш. Моссавар-Рахмани, беспокойство по поводу явного замедления китайской нацэкономики сильно преувеличено. «Да, Китай — это по величине вторая экономика нашего мира, на которую приходится около 12,7% мирового экспорта и где-то 10,4% всего мирового импорта. К тому же на Китай приходится до 50–60% мирового спроса на олово, медь, сталь, хлопок, а также бобовые. Но замедление в КНР не спровоцирует 2-й финансово-экономический кризис», — объясняет Моссавар-Рахмани. Об этом информируют специалисты издания «Биржевой лидер».
В первую очередь, даже несмотря на то, что не все вообще уверены в том, что ВВП КНР вырос на 6,9% в прошлом году, как заявила национальная статслужба, более конвенциональные индикаторы государства не указывают на надвигающийся коллапс экономики. Динамика индекса самой текущей активности CAI Goldman Sachs и непосредственно Emerging Advisors Group свидетельствуют о росте 5,2 и 6,1% соответственно. Во-вторых, с учетом прозвучавших заявлений Си Цзиньпина, что ВВП Китая «быть должен не менее, чем 6,5% в 5 ближайших лет», китайские госвласти будут использовать все политические рычаги для достижения данной цели.
