Эксперты до сих пор спорят о том, что же такое "гибридная война" – вернее, предметом спора является максимально точное определение данного термина. Более детально о споре, возникшем вокруг точности определения термина "гибридная война", узнавали журналисты раздела "Новости Мира" издания "Биржевой лидер".
Политический аналитик Леонид Бершидский в статье, опубликованной агентством Bloomberg, отметил, что за 2 года, прошедшие после аннексии Россией Крыма, термин "гибридная война" прочно обосновался в научном, медийном и в политическом лексиконе западного мира. Это некое всеобъемлющее описание предпринимаемых Российской Федерацией враждебных действий и, одновременно с этим, просто идеальное зеркальное отображение паранойи Кремля относительно Запада.
Недавно Атлантическим советом была опубликована статья Рут Форсайт, сотрудницы АЦ "Трансатлантическая инициатива", в которой она описала действия Москвы, направленные на дестабилизацию ситуации в Германии. В частности, Форсайт сообщила о подозрениях по поводу организованной РФ в прошлом году кибератаки на Бундестаг, о весьма заметном усилении активности живущей в ФРГ русскоязычной общины, а также об усилении деятельности российской разведки. В совокупности все предпринимаемые Российской Федерацией действия против Германии стали еще одним примером "гибридной войны", главной целью которого является легитимность нынешнего европейского правительства.
Бершидский полагает, что в данном случае имеет место пример неправильного использования термина "гибридная война", впервые появившегося как описание тактики, используемой "Хезболлой" войне Израиля и Ливана в 2006 году. Данная тактика заключалась в объединении методов обычной войны, партизанской деятельности и террора. в 2013 году термин "гибридная война" был использован применительно к Российской Федерации – его, в частности, использовал начальник ГШ ВС РФ Валерий Герасимов в одном из докладов, посвященном меняющемуся характеру современных войн. Он заявил, что такие войны ведутся дипломатическими и экономическими средствами, а также в средствах массовой информации.
Впрочем, идею Герасимова вряд ли можно назвать откровением, поскольку полезность невоенных усилий в ходе военного конфликта подчеркивали многие стратеги, начиная о Карла фон Клаузевица и заканчивая Мао Цзэдуном. При этом многие думали, что данная доктрина практически идеально соответствует многовекторным и изобретательным действиям Москвы, направленным на раскол соседней Украины – в итоге и появился такой мем, как "гибридная война".
Российское руководство расценивает свои собственные действия как оборонительные – Бершидский.
По словам Бершидского, некоторые считают, что определение "гибридная война" является слишком общим, и поэтому оно, по сути, бесполезно. Хана Смит и Беттина Ренц в своей недавней записке, составленной для канцелярии премьер-министра Финляндии, отметили: идея, согласно которой Российская Федерация ведет против западных стран "гибридную войну", на самом деле ничего не говорит ни о намерениях Москвы, ни о ее целях. Данная идея ошибочно предполагает, что внешняя политика РФ приводится в действие некой "универсальной большой стратегией", тогда как на самом деле намерения и цели России, равно как и возможные варианты их практической реализации, имеют на глобальном уровне отличия: в отношении Евросоюза используются одни варианты, тогда как в отношении бывших союзных республик – другие.
Между тем есть и те, кто попросту высмеивает концепцию "гибридной войны", считая ее "гиперкоррекцией Запада" за недостаток внимания, ранее уделяемого России. В итоге это и привело к неправильной по своей сути попытке объединить все действия Кремля одним определением.
Сам Бершидский не думает, что подобное объединение всех действий, предпринимаемых Кремлем, или же описание этих действий как стратегии, обязательно является ошибочным. Президент РФ вместе с людьми из своего окружения – действующими и бывшими сотрудниками органов госбезопасности – разрабатывают определенную стратегию. При этом Кремлем обязательно координируются все действия военизированных формирований, армии, разведки и пропаганды. Все это вовсе не изолированные друг от друга усилия, но использование термина "гибридная война" западными странами сводится еще и к нагнетанию страха, совершенно ненужному, зеркально отображая паранойю, которую во многих случаях приписывают именно России.
Впрочем, существуют и иные причины, по которым мем "гибридная война" можно назвать ошибочным. Во-первых, российское руководство расценивает свои собственные действия как оборонительные. Российские официальные лица, все как один, утверждают, что это как раз страны западного мира ведут сегодня "гибридную войну" против Российской Федерации. В путинском аппарате безопасности убеждены, что такая война велась Западом еще до распада СССР.
Люди из окружения Путина верят в концепцию "гибридной войны" гораздо дольше, чем в нее верят аналитики из западных стран, где сегодня ведутся дебаты на данную тему. Между тем сотрудник Института стратегически исследований Сэмюэль Чарап предупреждает об опасности создания любых штампов и ярлыков применительно к "гибридной войне", поскольку как раз такого рода мышление и натолкнуло руководство РФ на вывод, что украинская Революция достоинства является на самом деле одним из актов "войны", ведущейся странами западного мира против Российской Федерации.
