Информационную составляющую российской «гибридной войны» прокомментировал Олег Панфилов. Он утверждает, что российская пропаганда на большинство жителей европейских стран влияние не оказывает. Об этом сообщают журналисты раздела «Новости Мира» интернет-издания для деловых людей «Биржевой лидер» со ссылкой на «Апостроф».
Известный историк, журналист, профессор Государственного университета Илии в Грузии Олег Панфилов в рамках интервью дал оценку информационной войне, которую Россия ведет против Украины. Профессор вспоминает, что в свое время грузинское руководство смогло дать достойный ответ пропагандистской войне Москвы. В то же время ситуация в Грузии по показателю информационного влияния России сильно отличается от происходящего в Украине.
По словам профессора, российская пропаганда на Грузию практически не имеет какого-то особого влияния, чего нельзя сказать об Украине. Панфилов убежден, что сразу же после начала агрессии против Украины Киеву следовало отключить российские телеканалы. Он считает, что при принятии подобного решения не следует оглядываться на реакцию международного сообщества, которое может заподозрить ограничение свободы слова. Историк подчеркивает, что российская пропаганда имеет столько же общего со свободой слова, как свежее мясо с протухшей колбасой.
В украинском случае необходимо учитывать наличие в государственных структурах довольно большой российской пятой колонны и значительной части русскоязычного населения. Панфилов утверждает, что украинскому руководству следовало всегда работать с этими категориями граждан, но правительство указанному направлению уделяло недостаточно внимания. Предыдущие президенты и правительства стремились наладить с Россией особые отношения. Поэтому проблемы сильного информационного влияния России вынуждена решать современная украинская власть.
Одним из возможных вариантов действия Панфилов называет создание специального телеканала с контентом на русском языке. По словам профессора, после войны в Грузии такой канал сделали, хотя смотрели его поначалу преимущественно жители других стран. Вещание украинских русскоязычных телеканалов историк считает недостаточным, да и скандал вокруг «Интера» показывает негативное восприятие населением предлагаемого контента.
Ключевым моментом, по мнению журналиста, является пребывание скандального телеканала в частной собственности и отсутствие возможности контролировать содержание эфира. Это значит, что Киеву следует создавать отдельный канал самостоятельно. В Грузии созданный телеканал затем стал частью общественного вещания. Панфилов допускает, что аналогично важным для украинцев может стать и созданный для русскоязычного населения канал.
В отношении населения оккупированной территории оптимальным выходом Панфилов считает ведение разъяснительной работы. Профессор называет информационную работу в этом направлении вариантом безальтернативным. Кроме того, на примере грузинского конфликта свою эффективность продемонстрировало активное экономическое развитие. Жители Абхазии и Южной Осетии также начали подсознательно тянуться к активно развивающимся грузинским городам.
С утверждением о том, что официальному Киеву следует соглашаться на интеграцию оккупированной части Донбасса на российских условиях, Олег Панфилов не соглашается. Он убежден, что уступки России приведут только к дальнейшим попыткам Москвы захватывать украинскую территорию. Историк утверждает, что параллельно с реинтеграцией Донбасса в Украину следует рассматривать вариант интеграции в Грузию северо-кавказского региона. Оптимальным сценарием для урегулирования проблемы Донбасса эксперт называет ведение Киевом продуманной информационной кампании и параллельное создание сильной, крепкой Украины.
В европейских странах российские телеканалы популярностью не пользуются.
Прокомментировал Панфилов также эффективность ведения Москвой информационной войны на разных направлениях. Ведомости об обнаружении на территории аннексированного Крыма российскими силовиками группы «украинских диверсантов» он называет очередным эпизодом информационной войны. Подтверждением своей версии историк считает распространение российской прессой неправдивой информации о чеченцах.
По утверждению журналиста, во время Второй чеченской войны появлялись ведомости об обнаружении в чеченских пещерах чертежей «Боингов», взорванных в ходе терактов 11 сентября. Также поступали данные, что в тех же пещерах якобы обнаружили чертежи подводной лодки «Курск». На самом деле ничего подобного в реальности не было и быть не могло, но для российской стороны важен был сам факт информационной диверсии. Перед российскими спецслужбами поставили задание показать общественности, что чеченцы являются бандитами и негодяями, поэтому такая информация распространялась.
Констатирует Панфилов, что за последние 25 лет стратегия ведения Москвой информационной войны не меняется. Против соседей информационную войну Россия начала вести со времен войн в Абхазии, Приднестровье, конфликтов в Нагорном Карабахе и Южной Осетии. Стратегия сама по себе остается неизменной, постепенно меняется только технологическая сторона реализации информационных диверсий. Во время чеченской войны интернет находился на начальной стадии развития, сейчас глобальная сеть является известным и популярным механизмом распространения дезинформации.
Тем не менее эффективной информационная война России оказывается по большому счету только на постсоветском пространстве. В Великобритании граждане продолжают смотреть Би-Би-Си, французы смотрят французские телеканалы. В действительности никто из иностранцев не включает телевизор исключительно с целью лишний раз посмотреть телеканал Russia Today. Российскую пропаганду, по словам Панфилова, на Западе потребляет очень мало людей.
