Одно из недавних изменений российского законодательства активно обсуждается в экспертной среде. Разрешение заключения краткосрочных контрактов для службы в российской армии многими аналитиками расценивается как способ легализации частных военных компаний, сообщают журналисты раздела «Новости Мира» интернет-издания для деловых людей «Биржевой лидер» со ссылкой на Deutsche Welle.
Мнением о принятом недавно российскими парламентариями законопроекте в публикации своего блога поделился обозреватель Александр Плющев. Он пишет, что многие оценили принятый Госдумой законопроект, позволяющий заключать краткосрочные контракты для службы в рядах российской армии, как способ придать легальный статус частным военным компаниях (ЧВК). С другой стороны, необходимость их легализации вызывает сомнения. Гибридная война является для агрессоров удобным способом реализовать свои планы, трудно поймать за руку виновника неприятностей.
Трудно поверить, что государство, которое долгое время успешно и без сожаления сливало «ихтамнетов», вдруг пошло навстречу ЧВК. Вероятно, имеет место другой мотив, который делает этот ход выгодным для государства. Вполне возможно, что ответы на сложные вопросы находятся в недавних событиях на территории ближневосточного региона. Нынешние события в Сирии без преувеличения можно назвать важными. Объединенные войска России и правительственных сил Сирии взяли под контроль город Алеппо, но отдали боевикам ИГИЛ Пальмиру.
Еще в октябре, когда Пальмира, казалось бы, надежно контролировалась сирийцами, утвержденный днями законопроект был подан на рассмотрение парламентариев представителями Минобороны. Это значит, что российское руководство уже тогда понимало, что контроль сирийцев над Пальмирой нельзя назвать надежным. События в Пальмире подтвердили, что правительственные войска Сирии на данном этапе не являются самыми боеспособными силами.
При наличии поддержки, в первую очередь со стороны российских военных, войска Асада могут захватить город или регион, способны даже отогнать противника на какое-то расстояние. Однако удержание контроля над городом в стране, где постоянно идет война, является задачей более сложной. С этой задачей сирийцы явно не справляются, а российские силы, находящиеся в Сирии (авиация, ракеты, корабли и зенитные комплексы), не предназначены для таких функций.
В этом варианте конкретное название российских сил, пребывающих в Сирии, значения не имеет. Их могут называть «частными армиями», «отпускниками» или же «специально обученными чеченцами». Вне зависимости от формулировок, подразделений явно недостаточно для выполнения двух задач одновременно – поддержка порядка на подконтрольной территории с обороной ее от постоянных атак, в том числе террористических. Судя по всему, «солдаты удачи» без особого энтузиазма выполняют функции оккупационных сил.
Понятно, что деньги неприятного запаха не имеют, а приказы командования обсуждать не принято. Однако в любом случае сохраняет актуальность тезис об использовании инструментов исключительно по назначению. Недавно с журналистами эстонского телевидения пообщался боец «частной военной компании Вагнера», который нелестно отозвался о солдатах сирийских правительственных войск. Не исключено, что именно сейчас интервью появилась на телевидении, чтобы объяснить рядовым россиянам расстановку сил в Сирии.
Сирийские «трактористы» и «шахтеры» смогут заключать краткосрочные контракты.
Очевидно, что ситуация в Сирии сильно отличается от происходящего на Донбассе, в том числе по исходным условиям, которые не позволяют повторить восточноукраинский сценарий. В Сирии нет русскоязычного населения, из которого можно составить стопроцентно лояльное к Москве «ополчение», да и об общей границе с Россией для переброски вооружения сирийцы заранее не позаботились. Тем не менее, в сирийском случае есть множество особенностей и заинтересованных сторон, хотя это обстоятельство создает дополнительные трудности.
К примеру, до инцидента с истребителем российский президент даже не представлял себе, что одной из сил в ближневосточном регионе являются туркоманы. Учитывая пеструю картину конфликта, решить проблему контроля над территорией можно единственным способом – введением в регион сухопутных сил в ощутимом количестве. Волей-неволей «солдатам удачи» придется стать оккупантами.
Для общественности любой страны неприятным станет известие о широкомасштабном вводе войск в другое государство. Россия исключением из правила не является, даже с учетом «ура-патриотических» настроений, которые и без того пошли на спад в последнее время. Ветераны-афганцы еще могут многое рассказать об увиденном в свое время собственными глазами, огромное количество российских семей война затронула.
Сейчас даже известия о гибели отдельных военнослужащих России в Сирии общественность воспринимает болезненно. Среднестатистические россияне не могут понять, ради чего и кого в далекой Сирии умирают их соотечественники. В случае с Украиной действия «ихтамнетов» можно объяснить защитой русскоязычных, который в Сирии нет. История об уничтожении террористов на дальних подступах работает не так эффективно, как хотелось бы Москве. Понятно, что оправданием для оккупации эта версия мотивации быть не может.
Совсем по-другому выглядят многочисленные высокомобильные подразделения в составе нескольких человек. Эти отряды можно легко формировать и использовать для разных целей – выполнение тактических боевых и охранных функций. Возможность заключения краткосрочных контрактов позволяет Москве добиться высокой ротируемости отрядов, что можно назвать своеобразной мобильной оккупацией. Теоретически подобная модель позволит параллельно повышать уровень профессионализма сирийской армии, но желание сирийцев воевать вызывает сомнения.
