На протяжении довольно длительного времени Украина и Российская Федерация были тесно связаны между собой множеством ниточек. Крепкие связи в последние три года рвутся, от иллюзии относительно России украинцев избавляют Крым и Донбасс, сообщают журналисты раздела «Новости Мира» интернет-издания для деловых людей «Биржевой лидер» со ссылкой на «Крым. Реалии».
В своей публикации обозреватель Павел Казарин пишет, что иногда увиденная издалека наблюдателем чужая дальновидность на самом деле таковой не является. В противном случае Москве не пришлось бы совершать аннексию Крыма, что с высокой долей вероятности помогло бы Кремлю сохранить в сфере своего влияния всю Украину. Вся российская политика – со времен первого президента Ельцина – надежно удерживала Украину на геополитическом поводке, хотя неготовность Киева к полноценному дрейфу в западном направлении также имела место.
Стремление Украины к настоящей независимости в 1991 году обернулось бы избранием президентом Вячеслава Черновола, а не Леонида Кравчука. На протяжении первых 15 лет независимости Украину Россия не отталкивала, только старалась привязать к себе всем арсеналом экономических объятий, которым располагала. В 90 годах сравнительно спокойно состоялся раздел флота в Крыму, вспышки сепаратизма удалось избежать, Кремль не пожелал обострять ситуацию.
Постепенно Москве удалось привязать Киев к себе скидками на газ и многочисленными производственными цепочками. На российский рынок был ориентирован украинский восток, эти регионы оставались естественными заповедниками просоветских настроений. За три последних года товарооборот между двумя соседними странами сократился на 78 процентов, но и сейчас Россия остается главным торговым партнером Киева.
Объем торговли между двумя странами сейчас составляет 8,7 миллиарда долларов, довоенные показатели можно себе представить. Для влиятельных украинских финансово-промышленных групп немыслимой была любая идея разрыва с Россией. Долгое время экономика определяла политические тенденции – Киев стремился усидеть на всех стульях одновременно.
Результаты первого Майдана без особого труда Москва обнулила. Для достижения нужного результата российским политикам достаточно было не загонять Украину в угол и вынуждать элиты в стране идти по пути наименьшего сопротивления. В результате снова возникли скидки на российский газ, возобновилась кооперация и производственные цепочки. На следующем этапе украинцев ждала победа Партии Регионов на парламентских выборах и уход в небытие общественной пассионарности. Через 5 лет после присяги Виктора Ющенко президентские выборы выиграл Виктор Янукович.
Кремль проявил силу и потерпел неудачу.
Аналогично Кремль мог поступить в 2014 году, хотя в 2017 году такие события кажутся невозможными. До начала вторжения российских войск в Крым Россия большинством украинцев воспринималась как угроза потенциальная. Москву рассматривали как силу, которая предпочитает бороться за Киев с помощью миллиардных взяток в условных единицах или оказывать давление на Запад, чтобы вынудить европейских политиков учитывать российские интересы в регионе. Перед началом событий в Крыму и на Донбассе почти никто не воспринимал Россию как государство, которое может пойти на прямое военное вторжение в Украину.
Вряд ли кто-то может сказать, по какому пути развивались бы события, если бы в феврале 2014 года Москва выступила с осуждением расстрелом на Майдане. Также сложно однозначно определить реакцию Киева на происходящее, если бы вместо аннексии Крыма Москва предоставила Украине очередные скидки на газ. Понятно, что инерция Революции достоинства сохранилось бы на некоторое время, но со постепенно пошла бы на спад при отсутствии прямой и явной угрозы. Однако при таком варианте украинские элиты могли бы ошибочно полагать, что бегство экс-президента Януковича позволяет сохранить все коррупционные схемы, заменив в них только бенефициаров.
Понятно, что без Крыма и Донбасса будущие события могли бы развиваться по совершенно иному сценарию. В 2017 году стратегию Москвы 2005 года можно назвать примером выдержки и хитрости, но для Кремля такие действия выглядели как слабость и безволие. Выжидательная позиция Москвы в 2005 году объясняется отсутствием у России реформированной армии и ее недостаточной уверенностью. При других обстоятельствах российские флаги над Крымом могли появиться еще 10 лет назад.
Обстоятельства, которые позволили Кремлю в 2004 году сохранить контроль над Украиной, для российского руководства выглядят как проявление непозволительной слабости. Адекватной и правильной реакцией на украинские события в понимании Москвы является то, что оттолкнуло Киев и заставило украинское руководство порвать все возможные культурные и экономические связи, отказаться от взаимодействия. В дальнейшем оказалось, что российское бездействие было намного более эффективным способом реакции на Майдан, чем военное вторжение.
Павел Казарин констатирует, что именно аннексия Крыма и последующее вторжение на Донбасс избавили Украину от иллюзий. В обществе в результате возник запрос, на который официальный Киев не мог не отреагировать. Итогом стала эмансипация Украины во всех направлениях политической и общественной жизни. Надавав бывшей союзной республике военно-дипломатических пощечин, Москва вынужденно наблюдает за тем, как Украина в ответ ощетинивается армией, самосознанием и политической нацией.
После событий начала 2014 года Москва могла бы не делать абсолютно нечего и получить в результате все желаемое. Данное заключение в очередной раз подтверждает, что не следует незаслуженно наделять противника прозорливостью. С точки зрения противника, его действия могут выглядеть как проявление неуверенности. Аналогично то, что воспринимается со стороны как ошибка, противником может расцениваться как единственно правильная реакция. В отличие от калькуляторов, люди иногда, совершают ошибки, иногда даже исторические.
