Неутешительная ситуация в экономике России и некоторых ее стран-сателлитов рассматривается авторитетными мировыми экономистами. Джозеф Стиглиц констатирует, что долгосрочное благосостояние авторитарные лидеры обеспечить своим странам не могут, сообщают журналисты раздела «Новости Мира» интернет-издания для деловых людей «Биржевой лидер».
В публикации для французского издания Les Echos американский экономист Джозеф Стиглиц поделился мнением о теперешнем состоянии экономики России и некоторых ее стран-сателлитов. Профессор Колумбийского университета и лауреат Нобелевской премии по экономике 2001 года за исследование рынков с асимметричной информацией называет состояние российской экономики красноречивым. По мнению эксперта, экономика России и ряда стран-сателлитов демонстрирует неспособность лидеров этих государств обеспечить населению долгосрочное благосостояние.
Тенденции в экономике указанных стран эксперт называет свидетельством того, что ошибочные представления могут породить серьезные последствия. На сегодняшний день, по прошествии четверти века после завершения Холодной войны, некоторые страны постсоветского пространства остаются под контролем авторитарных лидеров. Многие из этих лидеров, в том числе и российский президент Путин, научились прикрываться убедительной ширмой выборов, чего не делали когда-то коммунисты.
Авторитарные лидеры преподносят свою систему как «нелиберальную демократию», которая базируется на прагматизме вместо какой-то универсальной исторической теории. Эти люди называют себя более продуктивными в достижении результатов. Продуктивность их действительно не вызывает никаких сомнений, если говорить о разжигании националистических конфликтов или подавлении диссидентов. Однако в стимулировании долгосрочного экономического роста эффективность авторитарных лидеров оставляет желать лучшего.
В свое время Россия была одной из двух мировых сверхдержав, сейчас ее ВВП равен приблизительно 40 процентам германского ВВП и ненамного превышает половину ВВП Франции. По показателю продолжительности жизни Россия находится на 153 месте в мировом рейтинге, ниже Казахстана и Гондураса. По уровню дохода на душу населения (по паритету покупательной способности) Россия находится на 73 месте, намного ниже стран-сателлитов СССР из Центральной и Восточной Европы.
Современная Россия практически полностью лишилась промышленности, большая часть экспорта страны приходится на природные ресурсы. Страной с «нормальной» рыночной экономикой Россия так и не стала, вместо этого превратилась в своеобразную разновидность госкапитализма для узкого круга избранных.
По-прежнему Россия соревнуется с тяжеловесами в области ядерного оружия, имеет право вето в ООН и обладает серьезными киберспособностями, которые позволяют даже активно вмешиваться в избирательные процессы в западных странах. Тем не менее, многие после падения «железного занавеса» питали более светлые надежды по поводу России и других стран бывшего СССР. По прошествии 70 лет коммунизма переход к демократии и рыночной экономике представлял собой непростой, но привлекательный сценарий развития страны в будущем.
К рыночной экономике Россия так и не пришла.
У демократического и рыночного капитализма имелись явные преимущества по сравнению с разваливающейся советской системой. Иностранные наблюдатели полагали, что после распада СССР экономика в странах постсоветского пространства начнет процветать, а граждане буду требовать расширения своих прав. Реальность ожидания не оправдала и вряд ли кто-то сможет более-менее точно назвать причины этого.
Джозеф Стиглиц убежден, что частично ответственность за дальнейшие события в России лежит на вашингтонском консенсусе, под влиянием которого проходил переходной период в стране. Влияние проявлялось в сильнейшем акценте на приватизации, который сделали реформаторы. На то, как именно проходила приватизация, внимания почти не обращали, сосредоточившись на скорости процесса. В итоге необходимая для нормальной работы рыночной экономики институциональная инфраструктура не была построена.
Идеалисты утверждали, что само появление права на частную собственность приведет к росту спроса на соблюдение принципа верховенства права. Сейчас они вынуждены признать собственную ошибку. Россия и другие страны, вступившие в переходной период, еще больше, чем раньше отстают от развитых государств. В некоторых из этих государств за постсоветский период ВВП снизился.
В России многие эксперты полагают, что американский Минфин в свое время навязывал Москве политику вашингтонского консенсуса с целью разграбления. Это утверждение подкрепляется фактами коррупции в команде Гарвардского университета, привлеченной для оказания помощи России в переходной период. Экономист Стиглиц полагает, что реальность не была настолько коварной, поскольку ошибочные идеи действительно могут иметь негативные последствия даже тогда, когда реализуются с лучшими намерениями.
Открывшиеся в России возможности для личной наживы оказались настолько великими, что устоять перед ними было трудно. Очевидно, что процесс демократизации России требовал усилий для обеспечения всеобщего процветания. Вместо этого реализуемая политика привела к появлению олигархата. Провалы Запада, тем не менее, не должны ослаблять решимость в продолжении работы над формированием демократических государств с уважением к правам человека и международным нормам.
Сейчас американский истеблишмент пытается помешать превращению экстремизма администрации Трампа в норму. В числе рискованных моментов решение о запрете на въезд в страну отдельных мусульман, противоречащая научным фактам экологическая политика, угроза нарушения международных торговых обязательств США. Вместе с тем, Стиглиц подчеркивает, что США не должны допускать нормализации нарушений международного права другими странами. Из сплошных нарушений, к примеру, состоит современная политика России в отношении Украины.
