События в современных западных странах на первый взгляд кажутся несколько хаотичными, особенно если оценивать по заявлениям политиков. Сергей Шелин полагает, что в кажущейся неразберихе на самом деле можно разглядеть общий тренд, сообщают журналисты раздела «Новости Мира» интернет-издания для деловых людей «Биржевой лидер» со ссылкой на «Росбалт».
Обозреватель Сергей Шелин в своей публикации пишет, что при оценке по делам, а не по словам, политические телодвижения теперешних и будущих лидеров западных стран кажутся не такими разрозненными, как выглядят поначалу. В европейских политических кругах происходят события, непонятные только на первый взгляд. В действительности они создают вполне целостную картину происходящего.
Ультраконсерватор Трамп признал первые 100 дней своего правления триумфальными, половина американцев с ним не соглашается. Леволиберальный проевропейский политик Эммануэль Макрон намерен на выборах победить крайнее-правую националистку Марин Ле Пен. Лидер британских консерваторов Тереза Мэй планирует получить большую поддержку на внезапно объявленных июньских выборах парламента, чтобы ей больше никто не мешал реализовать Brexit по своему сценарию.
Чтобы увидеть логику в разрозненных событиях для начала нужно перестать обращать внимание на заявления чиновников и кандидатов на роль лидеров в своих странах. Нужно перестать читать Twitter Трампа и отказаться от попыток найти тайный смысл в его очередных странных заявлениях. Также не нужно слушать противников Трампа или определять смысл заявления Макрона, собравшегося «слушать крайне разгневанных Евросоюзом людей» и якобы не намеренного позволить ЕС функционировать так, как сейчас после своей предположительной победы.
Судя по всему, в заявлении Макрона не нужно искать какой-либо смысл. Кандидат просто боится, как бы Ле Пен не вырвала победу и пытается выглядеть привлекательным для избирателей-евроскептиков. Кроме того, нет никаких продуманных сценариев для реализации выхода страны из Евросоюза у британского правительства. Перед референдумом конкретных планов у евроскептиков тоже не было. Мэй надеется, что при продлении ею своего правления на 5 лет какой-то выход жизнь подскажет.
Однако, если рассматривать события отдельно от политической риторики, можно увидеть, что политика силы явно входит в моду в 2017 году и повсеместно. Военное давление на Северную Корею является не просто способом самовыражения боевитой администрации Трампа, политику эту поддерживают Япония, Южная Корея и Австралия. Соседним цивилизованным странам надоело жить рядом с ненормальным соседом, им хочется, чтобы его как-то утихомирили.
На противоположном конце земли члены НАТО дружно наращивают свои военные расходы. Увеличивается военный бюджет во всех государствах – от Германии до Великобритании. Дело даже не в том, что Вашингтон попросил «вернуть долги за услуги по охране и обороне». В действительности рост расходов на оборону соответствует собственному взгляду правительств европейских стран на динамично меняющуюся окружающую действительность.
Мир меняется, Россия остается на обочине.
В экономической политике надвигающиеся перемены можно просчитать более или менее точно. Новые тенденции также проявляются повсеместно. Знания, умения и навыки, которыми на самом деле обладает предположительный французский президент Макрон, относятся к области финансов и экономики. В этом направлении долгое время он работал, в том числе на министерской должности. Ранее Макрон успел показать себя если не хрестоматийный либералом, то сторонником определенной урезки и упорядочения государственных регламентаций, дезорганизующих экономику.
В случае победы Макрона на выборах, вероятность чего довольно высокая, именно этим политик и станет заниматься. На прочие обещания вряд ли следует обращать внимание, поскольку, как и в случае с Трампом, предвыборной риторике еще предстоит пройти проверку реальностью. После адаптации к существующим раскладам обещания с высокой долей вероятности сильно поменяются. Соответствуют общему тренду и экономические идеи администрации Трампа, хотя перспективы их реализации пока туманны.
С некоторыми особенностями, вызванными национальной спецификой, процесс либерализации в скором времени обещает начаться в других западных странах. Аналогичные изменения произойдут в континентальной Европе и Великобритании, хотя и с некоторым опозданием из-за Brexit. Крупная заминка может возникнуть только в случае победы Ле Пен, но не наверняка. Ее абсурдные идеи вряд ли поддержит новый парламент, подчинение Ле Пен своим же изоляционистским планам также под вопросом.
Еще одной модой теперешнего года является борьба с глобализмом в его международном экономическом проявлении. Если вместо заявлений опять посмотреть на действия, окажется, что о сломе говорить не приходится, даже реконструкция пока не очень радикальная. Судя по всему, обещание Трампа об упразднении некоторых договоров не будет выполнено, торговая война с Китаем отложена, Британия будет бороться за сохранение возможности свободно торговать с европейскими странами.
Перемены, приближение которых можно сейчас увидеть, вряд ли серьезно снизят объем международного обмена товарами и услугами, хотя масштабы перемещения на Запад мигрантов с востока и юга будут сокращаться. Главным тенденциям 2017 года подчиняются все мировые лидеры, некоторые на пути спотыкаются. Тем не менее коллективный Запад движется к своей новой модели.
В глобальных изменениях есть место и для России. Правда, место это в уголке, рядом с другими державами типа Венесуэлы и Турции, в которых режим озабочен только увековечиванием собственного существования. В этих государствах предыстория другая, а на горизонте совершенно другие решения и перспективы.
