В Кремле хорошо понимают, что с проектом «Новороссия» они оказались в тупике, «из которого нет выхода без ущерба для России и лично Путина», подчеркнула в интервью интернет-изданию «Апостроф» известный российский историк и политолог Лилия Шевцова.
Аннексия Крыма имела консолидирующую силу для российского общества, которую Кремль удачно использовал для собственной легитимации. А вот донбасский проект имеет сомнительный мобилизующий потенциал. Кремль еще пытается цепляться за его «осколки», но «в целом этот конфликт становится бременем для самодержавия». Пытаясь отвлечь внимание россиян от востока Украины, Кремль втягивается в новые авантюры – война в Сирии, борьба с международным терроризмом и т. п.
«Фактически сепаратистские «республики» уже включены в российскую «ткань», выживая за счет российского силового и экономического ресурса», – отметила Шевцова, но формально интегрировать их в состав Российской Федерации Москва явно не собирается, ведь это будет откровенным срывом Минских соглашений и неизбежно вызовет новые санкции со стороны Запада. А этого Кремль всеми силами пытается избежать. Сегодня главная задача для Путина – выбраться из-под санкций. России в ее нынешнем виде не выжить без ресурсов Запада – финансовых, инвестиционных, технологических. А пока Москва барахтается в собственном соку, ее место в Европе занимает Китай.
Сейчас Путину приходится подстраиваться под новый баланс Запада – в первую очередь под троицу Трамп–Меркель–Макрон. Но и здесь очевиден тупик, если не будет серьезных прорывов, потому что «Запад не знает, как заставить отступить ядерную державу; а сама ядерная держава не знает, как отступить без потери лица».
Украина, в которую, наплевав на международное право, влезла Москва, «стала не только системной проблемой для России, но и личной проблемой для президента Путина». Особенностью этой проблемы стало то, что Украина стала ключевым элементом российской идентичности, главным стимулом для российского патриотизма, принципиальным средством поддержки самоуверенности российской власти. Государственная пропагандистская машина переплавила украинский фактор в системообразующую составляющую российского самосознания и мифологии. Сегодня в России все воспринимается через призму украинского вопроса – враждебность Запада, подозрительность по отношению к собственной оппозиции и «осаждающему Россию» миру, даже трактовка Великой Отечественной войны. Как России выскочить из этой ловушки – непонятно. Плюс то обстоятельство, что Украина «стала личной ответственностью Путина, который сделал ее своим личным проектом и не хочет признать своего поражения».
Показательно, что в прошлом году градус антиукраинской истерии в прокремлевских СМИ заметно снизился, но в нынешнем году он вновь подскочил. Так, в прошлом году 60 процентов россиян выступали за добрососедские отношения с Украиной, а сегодня половина населения РФ видит в Украине второго – после США – врага России. «Видимо, в предвыборный период у власти не нашлось нового врага и Украина в очередной раз становится мобилизующим фактором», – предположила российский политолог. Это говорит о том, что в обозримом будущем Кремль будет использовать украинский фактор для мобилизации российского общества. И «выходить из этого дикого состояния России придется еще долго», – подчеркнула Лилия Шевцова.
