Чем отличаются «пятые колонны» Москвы СССР и нынешней России? На этот вопрос попробовал ответить обозреватель Times Дэвид Ааронович.
В период «холодной войны» между Западом и «социалистическим лагерем» Москва морально и материально поддерживала так называемые прогрессивные силы в капиталистических и развивающихся странах. Для каждой группы прогрессивных сил – студентов, молодежи, женщин, борцов за мир и т. д. – создавалась собственная организация. Эти организации заявляли, что борются за мир, хотя на самом деле они помогали Кремлю проводить внешнюю политику СССР.
Создавать такие организации прогрессивных сил Москве было намного легче, чем нынешней российской власти, потому что тогда на Западе было сильное коммунистическое и социалистическое движение, миллионы людей были убеждены в превосходстве политической и экономической системы СССР. До самого развала Советского Союза в 1991 году на Западе было немало людей, которые мечтали стать его гражданами.
«Вряд ли кто-либо сейчас захочет быть россиянином, у России есть мало чего предложить», – считает Ааронович. Поэтому акценты пропаганды Москвы сместились: сегодня она в основном занимается «очернением и дестабилизацией». Главные темы российской пропаганды в настоящее время – презрение к Европейскому союзу, злорадство по поводу потенциального развала западной цивилизации под напором беженцев с Ближнего Востока и из Северной Африки, вызывающая поддержка режима сирийского диктатора Башара Асада, обвинения Запада в возникновении украинского кризиса, тупое отрицание причастности России к крушению малазийского Боинга над Донбассом в 2014 году, поддержка любых этно-националистических партий в Европе, выступающих против своих правительств, и евроскептиков и т. п.
Но в этой информационной войне преимущество остается за Западом, даже при том, что в демократических странах общество «позволяет своим гражданам быть не только умными, но и глупыми и вообще неправыми». Никто не сносит памятник Карлу Марксу на Хайгейтском кладбище в Лондоне, а вот путинский режим слишком хрупок, чтобы позволить российскому обществу свободу волеизъявления. «Он боится нас больше, чем мы боимся его. Выступать против него? Конечно. Дрожать от одного его имени? Никогда», – резюмировал журналист Times.
Автор: Александр Дынниченко
