Одновременное участие России в нескольких конфликтах прокомментировал Сергей Шелин. Он утверждает, что современное развитие событий отличается от прежних ситуаций, об этом сообщают журналисты раздела «Новости мира» интернет-издания для деловых людей «Биржевой лидер» со ссылкой на «Росбалт».
Обозреватель Сергей Шелин в своей публикации пишет, что уныние в российских привилегированных кругах на сегодняшний день настолько велико, что Владислав Сурков с решительным манифестом обратился к товарищам-номенклатурщикам. Среди прочего советник российского президента написал, что в 2014 году началась эпоха неопределенный длительности (200 или 300 лет), в которой России предстоит быть в геополитическом одиночестве.
Именно с такими словами российское высшее начальство в эти сложные дни обратилось к миллиардерам, магнатам и другим сподвижникам. Обращение Суркова, очевидно, будут читать только представители элиты, народу заведомо неинтересны подобные произведения. В глазах среднестатистического российского магната перспектива 300-летнего периода жертв и лишений вряд ли выглядит симпатичной идеей.
Медианный миллиардер не собирается жить 300 лет. Намного важнее для магната то, что будет в ближайшие недели. О ближайшем времени, как оказалось, начальство знает намного меньше, чем об абстрактном «геополитическом одиночестве». Многочисленные конфликты России и Запада сейчас переходят на новый уровень, возможно, переход уже произошел.
Новый пакет санкций американского Минфина можно воспринимать, как месть России за попытки оказать влияние на выборы в США, ответ на «дело Скрипалей» или совет отступиться от Башара Асада. Формально причиной назван первый пункт, по существу актуальны все 3 объяснения. Постепенно локальное ссоры объединяются в одну, каждый конфликт подпитывает энергией все остальные.
Без наличия в ситуации множества аспектов прогнозирование последствий американских санкций было бы задачей несложной. Все разногласия обойдутся России в текущем году в десяток-другой миллиардов долларов, которые страна потеряет на экспорте алюминия и других неприятностях. Перекрывать убытки, или хотя бы значительную их часть, будет государственный бюджет. То есть, в конечном счете платить придется рядовым гражданам, а вовсе не миллиардерам и магнатам. Предприниматели ущемлены морально и государственная власть не желает усугублять их огорчение материальными трудностями.
В будущем потери от санкций несколько уменьшатся, благодаря выстраиванию новых цепочек сбыта, получению специальных льгот внутри России. Также способом минимизировать убытки является проникновение на другие рынки и освоение альтернативных кредитных ресурсов. Постепенно конкурентоспособность попавших под санкции предприятий снизится вместе с прибылью, но новое хозяйственное равновесие может возникнуть.
После введения санкций в 2014 году до 2016 года суммарный внешний долг российских экономических субъектов снизился на 30 процентов. После этого показатель задолженности стабилизировался и практически не меняется по сегодняшний день. То есть, предприятия нашли способ перекредитовываться, хотя механизмы сейчас используются более замысловатые и менее выгодные. К новым санкциям миллиардеры также со временем привыкнут.
Ситуация будет ухудшаться.
Скорее всего, новые санкции станут еще одним камнем на шее российской экономики. Проблемой Шелин называет то, что санкции являются лишь одним из ударов, которыми в ходе драки стороны активно обмениваются. Контрмеры Москвы вряд ли могут быть сравнимы с санкциями по степени воздействия на противника, но вероятность введения намного более болезненных мер они увеличат. Полноценный экономический бойкот России обозреватель считает возможным в случае быстрого обострения конфликтов на всех фронтах. Именно по такому сценарию ситуация сейчас развивается.
«Дело Скрипалей» является только одним из аспектов, хотя значимость произошедшего в Солсбери Москва поняла слишком поздно. Оказалось, что отравление бывшего разведчика является тяжелейшей внешнеполитической неудачей, у Кремля нет способов убедить западное сообщество в своей полной или частичной непричастности. Поток абсурдных агитационно-дипломатических демаршей невозможно повернуть вспять, свое дело заявления сделали.
Постепенно нарастает кризис вокруг химических атак Башара Асада. Причастность диктатора очевидна для Запада и части восточных стран, российские политики вину Асада отрицают. Развитие ситуации вокруг атаки в Думе напоминает «дело Скрипалей» и увеличивает вероятность резких силовых мероприятий на территории Сирии. Кроме того, рационально сложно объяснить участие российских контингентов в войне, ведущейся в интересах Асада, Хезболлы и Тегерана. В очередной раз россияне оказываются под ударом, а Россия подходит к черте, за которой руководство страны может потерять контроль над ситуацией.
При этом за эпоху «геополитического одиночества» у России не появилось ни одного серьезного союзника. Беларусь и Казахстан на бумаге являются друзьями и военными партнерами Москвы, на практике предпочитают сохранять нейтралитет. Китай дальше словесной поддержки в Совбезе ООН не идет, на силовую помощь или защиту от Пекина рассчитывать не приходится.
По словам Шелина, на слишком многих фронтах Москва ведет борьбу, у нее слишком мало ресурсов и совершенно нет друзей. В этом контексте частые разговоры о чудесном ядерном оружии выглядят не как последний, а как единственный довод. В грозном и многополярном мире 21 века Россия пыталась вести себя как Советский Союз на пике его могущества. Такая тактика ни к чему другому не могла привести.
