Новости Беларуси. Когда российское правительство решило всерьёз заняться реформой правоохранительных органов и переименовать милицию в полицию, это вызвало немалый всплеск негодования. Наиболее ярко запечатлелись в памяти полные сарказма комментарии читателей, обсуждающих новости о предстоящем ненужном ребрендинге и его первых неудачных шагах. Высказывались прогнозы о грядущем грандиозном распиле бюджетных средств, выделенных на замену всего лишь двух букв (милиция – полиция). Шли трагикомические споры о новых правилах обращения с представителями правоохранительных органов («Они будут господами или товарищами?», «Геррами! Герр полицай – это звучит гордо! По-европейски, по-культурному!»). Звучали обвинения в оскорблении памяти предков, боровшихся с фашистскими прислужниками-полицаями.
Взрывами смеха было встречено гордое заявление министра внутренних дел РФ Рашида Нургалиева о том, что некогда царствовавшие в милицейских кабинетах бюрократия, коррупция, вымогательство и злоупотребления властью теперь навсегда остались позади (а в это время за спиной Рашида Гумаровича висел портрет Президента). Горькой иронией сопровождались заверения в гуманизации правозащитной системы на фоне облетевшего всю страну известия о жестокой пытке подозреваемого в полицейском участке посёлка Дальнего («Всем задержанным – по бутылке шампанского! Какая неслыханная гуманность!»)… Список насмешек можно продолжать ещё долго. Главное в том, что народ не поверил в инициируемое правительством сближение с западными ценностями и до сих пор не воспринял эту реформу.
Когда глава Белорусского государства во всеуслышание заявил о недопустимости каких-либо переименований на фоне реформирования правоохранительной системы, его слова были встречены бурным одобрением как со стороны сограждан, так и со стороны россиян, не ощутивших никаких положительных перемен от проведённой реформы. Чем же руководствовался Александр Григорьевич? Неприязненной реакцией россиян и опасностью повторения её среди консервативных беларусов? Своим личным негативным отношением к капиталистическому Западу и его порядкам? Или просто желанием сохранить всё положительное (или хотя бы кажущееся положительным в глазах граждан), что досталось ему в наследство от СССР?
Вспоминаются слова из старого фельетона Михаила Задорнова, охарактеризовавшего белорусскую политическую систему, как «состарившуюся советскую власть» – с такими же принципами вождизма и верности однажды выбранной единой идеологии. Тогда это звучало смешно. Однако сейчас отказ от внешне прогрессивного, но по сути пустого изменения невольно вызывает уважение. Тем более, что, отрицая наведение внешнего глянца на европейский манер и не желая повторять ошибки соседей, белорусский лидер настаивает на необходимости коренных изменений внутри МВД. По его словам, глубокая структурная реформа милиции уже началась. Но, стремясь к общемировым стандартам, Беларусь постарается сохранить все те старые идеологические и моральные ценности, которые стали незыблемыми в глазах народа.
