Проведение обысков в редакциях ряда белорусских изданий комментируют представители экспертной среды. По мнению Валерия Карбалевича, дело имеет ярко выраженный политический окрас, об этом сообщают журналисты раздела «Новости мира» интернет-издания для деловых людей «Биржевой лидер» со ссылкой на «Свободные новости».
Политолог Валерий Карбалевич в своей публикации пишет, что главным событием начала августа в Беларуси стало «дело БелТА». Следственный комитет страны провел обыски в офисе интернет-портала tut.by, информационного агентства БелаПАН и ряда других ресурсов, а также в квартирах журналистов, под предлогом несанкционированного подключения к информации главного ресурса государства. По факту воровства информации было возбуждено уголовное дело, больше десятка работников СМИ были задержаны на несколько суток.
Предположение о воровстве информации у БелТА политолог считает больше похожим на дурной анекдот. Публикации агентства он называет на удивление скучными. Тем не менее, на основании этого предлога власть начала облаву на главные независимые информационные ресурсы страны. Юридические основания дела выглядят сомнительными. В статье 349 Уголовного кодекса Беларуси, которую вменяют журналистам, предполагается наказание за несанкционированный доступ к информации, «сопровождающийся нарушением системы защиты».
Данную норму Уголовного кодекса применяют в отношении хакеров, которые взламывают компьютерные системы. В данном случае журналистов обвиняют в том, что они входили на сайт БелТА, используя пароли, полученные от коллег из государственных СМИ. Вместе с тем, даже если действительно допустить, что журналисты воровали информацию у БелТА, то действия правоохранителей явно не соответствуют масштабу правонарушения.
Фактически власти провели крупную спецоперацию с задействованием нескольких десятков сотрудников разных ведомств (следственный комитет, МВД и другие структуры), что больше похоже на борьбу с террористами. Обыск в офисе tut.by продолжался два дня. Примечательно, что наказание по указанной статье не предполагает ареста на время радения следствия, однако журналистов задержали.
Реализуемая операция имеет активное информационное сопровождение. В государственных масс-медиа развернута кампания против независимой прессы. Следком подробно описывает все обвинения, хотя подозреваемые журналисты дали подписку о неразглашении тайны следствия и представить свою версию событий не могут. Политолог подчеркивает, что кампания явно носит политический характер, а обвинение в киберпреступлении служит лишь прикрытием.
Напоминает эксперт, что лидеров профсоюза РЭП Геннадия Федынича и Игоря Комлика также судят за неуплату налогов, не упоминая о профсоюзной деятельности. В любом случае интересным вопросом является определение причин такого неожиданного «наезда» на независимую прессу.
Государственная пресса проиграла независимым СМИ битву за интернет.
С начала текущего года белорусские власти не пытаются скрывать своей обеспокоенности, вызванной потерей контроля над информационным пространством в стране. Государственные масс-медиа проиграли независимым СМИ политическую битву в интернете. Конкуренции с российскими телеканалами белорусское телевидение не выдерживает. Поэтому власть предпринимает лихорадочные меры, чтобы изменить создавшуюся в результате непонятную ситуацию.
Еще зимой президент Лукашенко поменял трех редакторов главных государственных СМИ, «Хартия» заблокирована. Законодатели приняли новый, более жесткий закон о деятельности СМИ. Также власть начала преследовать гендиректора информагентства БелаПАН Алеся Липая. Генпрокурор Александр Канюк анонсировал введение ответственности за распространение ложной информации. Обыски в офисах и домах журналистов стали новым витком репрессий против «нечестных» журналистов.
Политолог объясняет, что создать эффективную альтернативу независимым СМИ власти не могут, поэтому применяют самый понятный для себя способ борьбы – затыкают рот журналистам. В рамках этой кампании руководство страны пытается запугать не только сотрудников негосударственных информационных ресурсов, но и комментаторов в соцсетях, чтобы общество самостоятельно включило самоцензуру.
Политизированные комментаторы склоняются к мысли о том, что непосредственным поводом для облавы стала неправдивая информация об ухудшении состояния здоровья президента. Дело в том, что в Беларуси личная жизнь, а также состояние здоровья лидера страны являются сферой сакральной. Несмотря на то, что борьба с журналистами в эпоху интернета представляет собой изначально бессмысленную затею, многие решения руководство страны принимает на уровне рефлексов.
Политическими последствиями погрома, по мнению политолога, станет в первую очередь отказ от процесса условной либерализации. Судя по всему, речь идет об устоявшейся тенденции, а не об отдельном шаге. «Дело БелТА» продолжает цепочку «дела профсоюза РЭП» и «дела Алеся Липая», в контексте давления на независимые СМИ обозреватели называют происходящее «азербайджанизацией» Беларуси.
Эксперты в свою очередь отмечают, что репрессии против независимых журналистов происходят на фоне обострения политического противостояния Минска и Москвы. Как правило, противоборство между странами сопровождается очередным всплеском информационной войны. Сложность заключается также в том, что белорусские государственные СМИ проигрывают российским медиа, в первую очередь государственным телеканалам. Тем не менее, политическое руководство Беларуси считает опасность доминирования российских медиа более приемлемым для себя вариантом, чем угрозу со стороны независимых СМИ.
Карбалевич отмечает, что на репрессии против белорусских журналистов обратили внимание западные политики. Скандал, вышедший на международный уровень, не способствует улучшению отношений между Западом и Беларусью. То есть, Минск одновременно вступает в период напряженности в отношениях с Россией и Западом. Такой результат политолог называет типичным для ситуации, в которой политическую целесообразность вытесняют инстинкты.
