Украинский журналист, известный телеведущий Андрей Куликов решил поделиться своими размышлениями о том, какое место занимали украинский и русский языки в его личной жизни.
Поначалу автор приводит стих далекого 1988 года, а потом переходит к событиям в Сумгаите, в которых он сразу увидел «страшные последствия советской политики разобщения людей разных национальностей», - пишет издание ICTV.
Решивший, что нет возможности молчать и написанный им стих должен быть напечатан, он идет украинскому советскому поэту Рымаруку, который звонит своему другу, Виталию Жежере, тогда заведующему отделом культуры киевской комсомольской газеты «Молода гвардія», и стих оказывается на ее последней странице.
Остается риторически задаться вопросом, кто же тогда сеял «страшные последствия советской политики разобщения людей разных национальностей»?
Через 8 лет после того, надо полагать в районе 1996 года, молодой репортер на новом месте работы похвалил автора за стихи, которыми он часто пользовался на разных конкурсах. Но автор поправил молодого коллегу, сказав, что название у стихов ныне иное, вместо «Моей дочери, у которой два родных языка» стало «1988». Автор пояснил это тем, что у его дочери на самом деле родной язык один – украинский. Так же, как у автора родной язык один – русский.
Сложилось так, что автор стихов говорит с дочерью на украинском, с родителями — на русском, со школьными друзьями — на русском, а с университетскими — на украинском. С внуками — на украинском. Также автор стиха придерживается следующего взгляда на выбор. Родители решают за детей – какому языку быть родным для детей. Взрослея, дети решают – какой язык выбрать для разговора с миром.
Родной язык — данность или предмет свободного осознанного выбора?
Вот тут представляется, есть некие трудности и разночтения. Дело в том, что не родители выбирают, какой язык будет родным для ребенка. А тот язык, который является родным для родителей и есть то, что они передают детям. Не выбирают, а именно передают, как молоко матери. Она кормит детей тем молоком, которое есть у нее и другого у нее нет, она не супермаркет. Так и язык, если для родителей он один, неважно, сколькими языками они владеют, тот и становится родным для ребенка. Так о каком выборе родителей за ребенка пишет автор?
И следующее не совпадающее представление о мире и жизни. Если ребенок, став взрослым, начинает размышлять а какой бы язык мне выбрать в качестве «настоящего» родного, а не навязанного родителями… То становится жаль его отца и мать, выпестовавших такого образцового человека общества потребления. Тут и до уж до дальнейшего логичного шага всего шажок: «Хм. Каких же мне родителей выбрать, настоящих, по убеждению, а не то, что досталось при рождении». Да, общество потребления и персональной свободы, доведенное до абсолюта.
Далее, как это часто бывает, следуют разговоры о некоем страхе, который чему то мешает. Наверное какой-то «совковый» или еще какой «-изм». А вот то, что завтра придет ребенок и скажет. «Тату, я зрозумiв що рiдна мова для мене китайська!», это нисколько не пугает. У каждого времени свои приметы.
Автор: Иван Барков
