Игорь Гиркин (Стрелков), бывший "министр обороны ДНР", заявил российским журналистам, что это именно он нажал спусковой крючок войны на Донбассе. Более детально о заявлении Гиркина о том, что именно он является инициатором боевых действий, которые до сих пор не затухают на территории Донбасса, узнавали журналисты раздела "Новости России" издания "Биржевой лидер".
Пребывающий в настоящее время на территории Российской Федерации Игорь Гиркин (Стрелков) довольно активно общается с журналистами, объясняя им свое видение событий, которые происходят на Донбассе. В интервью изданию "Завтра" бывший "министр обороны" одной из самопровозглашенных республик объяснил свою роль в данных событиях.
Гиркин взял на себя ответственность за начало на территории Донбасса вооруженного противостояния, заявив, что именно он нажал на спусковой крючок войны в восточной части Украины. Он объяснил, что если бы возглавляемый им отряд не перешел границу, у событий, которые в то время происходили на Донбассе, был бы такой же финал, как у событий, происходивших в Одессе или в Харькове – было бы несколько десятков арестованных, убитых или обожженных, и на этом бы все противостояние и закончилось. Гиркин подчеркнул, что фактически маховик той войны на Донбассе, которая продолжается до сих пор, был запущен возглавляемым им отрядом.
Он объяснило, что этот отряд просто спутал все карты, начав вести военные действия всерьез и уничтожать "диверсионные группы", созданные "Правым сектором". Гиркин подчеркнул, что он несет личную ответственность за все те события, которые до сих пор происходят на территории Донбасса: за то, что Донецк продолжают обстреливать, как и за то, что Славянск был оставлен. Все это, по словам "экс-министра ДНР", является его личной ответственностью.
Изначально ни одна из сторон конфликта не хотела воевать.
Комментируя начало конфликта на Донбассе, Гиркин заявил, что поначалу ни одна из его сторон воевать не хотела – этого не хотели ни украинские военнослужащие, ни бойцы "ополчения". Первые дни после того, как его отряд занял Славянск, обе стороны конфликта весьма осторожно подходили к вопросу применения оружия. На протяжении довольно длительного периода бойцы "ополчения" не трогали выставленные украинскими силовиками блокпосты, а украинские военнослужащие, со своей стороны, не проявляли никакой агрессии. Он объяснил, что атаки силовиков на Славянск начались уже после того, как украинская сторона удостоверилась: Российская Федерация напрямую вмешиваться в конфликт на Донбассе не собирается.
Первая массированная атака украинских военных на город произошла 2 мая, следующую серьезную атаку, с привлечением танков и бронетехники, силовики провели уже 3 июня. Между этими двумя атаками происходили неоднократные локальные стычки.
Самым тяжелым периодом были два первых летних месяца: если в апреле и в мае события на Донбассе происходили для "повстанцев" по восходящей – расширялась территория "восстания", брались под контроль новые населенные пункты в Донецкой и Луганской областях, то в июне "ополченцы" уже начали отступать. Украинские военные начали поджимать их со всех сторон, и у них стала проявляться мотивация к ведению боевых действий, причем чем дальше, тем сильнее становилась эта мотивация.
Гиркин утверждает, что бойцы Национальной гвардии, которых на Донбассе становилось все больше, рассматривали "ополченцев" исключительно как наемников, прибывших туда из Российской Федерации, тогда как 90 процентов "ополчения" составляло местное население, и в эту статистику украинская сторона отказывалась верить.
Украинская армия в июне и в июле, когда "ополчение" получало очень мало помощи, подогнала значительные силы, и нарастание сил было просто несопоставимым. Сражения в августе происходили уже на пике агонии "ополчения", которое просто занималось латанием дыр на отдельных участках и пыталось заткнуть некоторые прорывы украинской армии. Силы "ополчения" оказались практически в полном оперативном окружении, прорвать которое уже не было сил. К тому же украинские военные начали применять тактику классического "котла", разрезая отряды "ополченцев" на "котлы", но уже поменьше. Таким образом, например, начали постепенно отрезать Горловку.
Когда "ополченцы" покинули Славянск, украинская сторона была в растерянности – Гиркин.
Комментируя ситуацию со Славянском, Гиркин заявил, что после того, как город покинули "ополченцы", украинская сторона оказалась в растерянности. У Киева уже был расписан сценарий дальнейших событий, который оказался нарушен. Он также отметил, что после прорыва украинскими военными фронта под Ямполем, "народные республики" уже просто висели на волоске, поскольку заткнуть образовавшуюся между его отрядом и отрядом, возглавляемым Мозговым, дыру было уже невозможно – для этого элементарно не хватало ресурса, резерва, которого у "ополчения" просто не было. Гиркин заявил, что после взятия украинскими военными Николаевки у них уже не оставалось никаких шансов. Было всего два варианта: обороняться или уходить. От вышестоящего командование был категорический приказ оборонять город, были обещания разблокировать Славянск, однако ответом на вопрос о реальной помощи была тишина.
Он объяснил, что в его подчинении было около тысячи человек, у которых есть свои семьи, поэтому просто положить их у него не было никакого права. В этой связи и было принято решение идти на прорыв, которое стало полной неожиданностью для украинской стороны. Гиркин убежден – если бы они тогда не покинули Славянск, то затем не удалось бы удержать и Донецк, в котором наблюдалось классическое двоевластие: подчиняющийся приказам из Киева мэр, правоохранительные органы, которые также выполняли команды украинской власти. Донецк вообще не готов был к обороне.
