Новое правительство Украинского государства объявляет курс, направленный в сторону кардинальных экономических реформ. Журналисты и эксперты часто говорят о том, что образцом могут стать грузинские преобразования периода Михаила Саакашвили. На готовность к экспериментам указывают также назначения новых министров – опытных экономистов, имеющих западные корни и связи.
Сможет ли Украина использовать грузинский опыт.
Однако Украина очень сильно отличается от Грузии, а ее шансы на такие довольно серьезные перемены, находятся под огромным вопросом. Неслучайным является вчерашнее назначение Александра Квиташвили (в прошлом глава минздрава Грузии) министром здравоохранения Украинского государства. Ориентация сегодняшнего Киева, неофициального и официального, на команду тбилисских реформаторов известна; стоит напомнить о неоднократных визитах в столицу Украины Михаила Саакашвили и Кахи Бендукидзе. Получится ли сделать на Украине то, что получилось в Грузии?
Относительно достижений команды Саакашвили, в Российской Федерации возник такой себе культ, хотя, говоря строго, успешность каких-либо реформ обсуждать можно только в исторической перспективе, поскольку сугубо статистические показатели, к примеру, уволено какое-то количество чиновников или распущено несколько ведомств, почти не о чем не говорят. При этом, никто не станет спорить, что по самым минимальным оценкам, внешне, грузинские преобразования прошли весьма значительные. Ввиду этого акции тбилисских реформаторов на международном рынке политического консалтинга котируются довольно высоко. Курс, взятый украинским президентом Порошенко (именно он является доминирующей фигурой в политикуме Украинского государства), на уровне деклараций аналогичный грузинскому.
Каха Бендукидзе (его считают отцом грузинских реформ), после бегства Януковича бывал не раз в Киеве. Он консультировал новое правительство и раздавал афористичные советы на подобие «Не жалейте людей – а жалейте Украину». Однако стоит отметить три его замечания: «В украинской элите я не вижу людей, которые готовы проводить радикальные изменения». «В Украине незавершенная революция, а революция приводит к изменению элит. В Украине этого не произошло». «Со своей стороны, я готов помогать, однако реформировать свое государство должны украинцы».
Украине нужны радикальные реформы.
Девять месяцев правительства Арсения Яценюка стали подтверждением множества опасений, которые ранее были высказаны Бендукидзе. Экономист Андерс Аслунд, известный специалист по вопросам Украинского государства, в ходе своего ноябрьского обращения констатировал, что «Украина, в настоящее время, переживает тяжелейший финансовый и национальный кризис в своей независимой истории. Одновременно с этим проект коалиционного соглашения не стал решением ни одной из проблем вышеуказанного государства… Проснись, Украина!» В Украине нет национального консенсуса и национальной идеи, которые являются необходимыми для проведения радикальных реформ.
Согласно утверждениям Аслунда, отличия грузинской и украинской ситуации разительны. Саакашвили, в середине января 2004 года, на выборах получил 96 процентов голосов, в то время как Порошенко получил только 54 процента. На момент «коллапса» Грузия была полноценным президентским государством, а Украина – парламентско-президентским. Иным словами, поддержка Саакашвили была подавляющей, а вот Порошенко не может похвастаться тем же, поскольку не имеет таких полномочий.
Внутриполитические проблемы грузинского президента начались примерно на 5 году его правления (стоит отметить, что до этого у него не было заметной оппозиции). Порошенко, в свою очередь, не имеет большинства голосов в сформированном парламенте. Инфляционное падение курса национальной валюты и бюджетный кризис не предшествовали реформам Саакашвили. Война между Российской Федерацией и Грузией произошла не до реформирования, а после его завершения. Кроме того, как отметил Аслунд, «Грузия при Саакашвили была целым государством, если не учитывать давно отделившихся Южной Осетии и Абхазии. Ликвидация аджарского сепаратизма, реализаторами которой были мафиозные батумские элиты, прошла без каких-либо происшествий, да и Аслан Абашидзе, предыдущий глава Аджарии, никогда не был сторонником независимости».
В Украине ситуация сложнее, чем в Грузии.
Украина, в свою очередь, глубоко политически и ментально разделенная страна. Выборы в Верховную Раду подтвердили это: возьмем, к примеру, результаты выборов в Харьковской области, где 93% округов победу одержали экс-«регионалы». Были бы и все 100%, если бы один из кандидатов не сошел с гонки.
Отсечение части Донбасса с самыми крупными его городами невозможно сопоставить с потерей маленьких грузинских автономий… к этому также можно добавить и аннексию Крымского полуострова Россией. Четкой границы перемирия не существует, судьба Лисичанска и Мариуполя продолжает висеть на волоске. Большинство политологов сошлось во мнении, что расколотый Донбасс долго не сможет существовать, однако пока в сегодняшней неопределенной ситуации, чреватой возобновлением военных действий, про иностранные инвестиции можно просто забыть. Одновременно с этим позицию Кремля не удастся игнорировать по принципиальным вопросам: российско-украинские отношения для Украины являются намного более значимым фактором, нежели для Грузии.
