Павел Никулин, корреспондент издания «Спектр», пообщался с военнослужащим армии Российской Федерации, рассказавшим о том, как он принимал участие в боевых действиях на территории восточной части Украины. В отличие от большинства других российских военных, которые настаивали на том, что они добровольно пополнили ряды сепаратистов Луганской народной республики (ЛНР) и Донецкой народной республики (ДНР) в свободное от службы время, собеседник издания утверждает, что он был на территории Украинского государства в составе спецназа Главного разведывательного управления Российской Федерации, а также выполнял там боевые задачи, находясь при этом на службе. В подтверждение подлинности своего рассказа он предъявил жетон и воинское удостоверение, однако говорить согласился исключительно на условиях анонимности. Об этом сообщают журналисты издания «Биржевой лидер».
Были учения.
Таким образом, российский военный рассказал следующее: «Воспитали меня так, что с самого детства я решил, что заниматься защитой моего государства – это удел настоящего мужчины и исключительно дело чести. Я все время хотел оказаться в армии. Призыва я не боялся. Пошел служить в ракетные войска, был водителем. Полгода был в городе Краснодаре, потом меня отправили в командировку в Южную Осетию. После этого я ушел в спецназ. Мне рассказали, что в спецназе ГРУ в одну из бригад есть набор. Я сразу же стал пытаться попасть туда. Получилось. До событий в Украине я прослужил порядка полугода. Это было в тот период, когда происходили киевские протесты. Незадолго до того, как начались операции на территории Донбасса (Луганская и Донецкая области), мы были перекинуты к границе. Наша база находилась под Ростовом-на-Дону. Там было много военных».
Российский военный отмечает, что особой секретности не было. Все знали, что едут туда не просто так. Он продолжает: «Ну, какие учения могли быть просто возле границы, когда именно на территории Украинского государства происходит такое? Туда мы ехали с определенной целью. Примерно весь июнь мы сидели без дела. Каждый день отрабатывали тактику, занимались стрельбой. Уже в июле начались реальные боевые задачи. Вся информация поступает старшим офицерам, а уже потом нас ставят перед фактом, что нужно будет делать».
Война реальна.
Собеседник сообщил, что первое задание было получено в июле. Военнослужащий Российской Федерации подчеркнул следующее: «Мы вскрыли ящики, раздали патроны. Мы обулись, оделись. На самом деле был достаточно сложный выезд. Он планировался быть таким, но все сорвалось. Нас мотивировало руководство к тому, что будет реальный бой. Задача заключалась в следующем: отбить КПП. Он был укреплен, оборудован. КПП – это стратегически важный объект, который нам необходимо было занять. Там работали «Грады» с границы Российской Федерации. После того как они промахиваются, их перезаряжают и отправляют работать уже в Украине. Суть заключалась в том, что они должны были поразить противника, а мы потом просто приходим туда, всех добиваем и удерживаем позиции до тех пор, пока не придут местные сепаратисты. Они приезжали на КАМАЗах. Мы просто менялись местами. Таким образом, делался вид, будто это донецкие ребята все сделали, а российский спецназ якобы не присутствовал там».
У всех свое оружие.
Военный, который пожелал остаться анонимным, также рассказал, что на какой должности ты находишься в спецназе, такое у тебя и оружие с амуницией. Таким образом, он добавил следующее: «У разведчика есть автомат Калашникова 74-й модернизированный. Есть старший разведчик-снайпер, у которого уже идет ВСС «Винторез» и СВД. Просто у старшего разведчика – автомат специальный и автомат Калашникова. Также есть и различные гранаты: наступательные, РГД, оборонительные. Ничего нового, стандартная экипировка. Я был инженером-радиоминером и разведчиком. Мне дали обычный автомат, однако в рюкзаке всего были щипчики, нож, плоскогубцы и ножницы. Передо мной ставились различные задачи. Так, например, я должен был поставить или обезвредить взрывчатку. Невзирая на то что я обычный радиоминер, у меня достаточно развернутая специфика. Я могу ставить мины, делать растяжки, а также устанавливать мины на радиоуправлении. В общем, много чего могу делать».
О потерях.
Российский военнослужащий признается, что потери были. Он рассказал, что в его бригаде была одна: «Я находился в штабе и первым услышал, когда один из радистов доложил о том, что какой-то солдат получил ранение. Это было примерно 25 июля. Я был шокирован, так как мы чувствовали себя бессмертными. Мы потеряли одного солдата, до этого были просто раненые. Также до этого был еще один случай, но в другой бригаде. Там сразу погибли восемь человек. Они закинули мину в миномет, она не выстрелила, а позже они сверху забросили еще одну. В результате этого разорвался миномет. Очень глупая смерть, на самом деле. Сам я тоже попадал под обстрел. Произошло это в июле. Тогда с украинских позиций летели мины. Я находился в окопе. С каждым выстрелом миномет приближался все ближе, но ничего серьезного не произошло. Наш отряд смог отделаться лишь легким испугом. Вообще, наши ребята редко получали ранения, чего нельзя сказать про других российских военных».
