Украина признала юрисдикцию Международного уголовного суда (МУС), что как минимум следует считать демонстрацией украинской властью последовательности позиции, а также дает шанс привлечь к ответственности виновных в аннексии крымской территории и организации кризиса в Донбассе. При этом Украина пока не желает ратифицировать учредительный документ инстанции - Римский статут. О том, почему так происходит, и какое значение имеет для Украины ратификация устава, для «ЛІГА.net» рассказал доцент кафедры международного права Института международных отношений Киевского университета им. Шевченко Николай Гнатовский, передает издание «Биржевой лидер».
Говоря о разнице между признанием юрисдикции МУС в Верховной Раде, решения об обращении к МУС и ратификацией статута Гнатовский отмечает, что многие ограничиваются в анализе этого вопроса заявлением ВР о признании юрисдикции МУС. Но на самом деле заявление ВР юридической силы само по себе не имеет. У парламента по Конституции нет полномочий, чтобы брать на себя односторонние международные обязательства от имени украинского государства. Эти полномочия по Конституции имеют те, кто несет ответственность за внешнюю политику - президент и МИД. Признание юрисдикции МУС на основании заявления ВР стало лишь первым шагом, а от имени Украины заявления в секретариат МУС предоставило МИД с санкции президента. Этот документ существенно отличается по содержанию от того, что приняла Рада.
В заявлении Рады содержится просьба, чтобы МУС расследовал лишь преступления граждан России борющихся против Украины. Но по международному уголовному праву, как по уставу МУС, так нельзя. МИД написало юридически корректный документ, в котором Украина просит МУС рассмотреть ситуацию, потому что сам МУС определяет - кому стоит предъявить обвинение. Также в заявлении ВР ошибочно отмечено, что юрисдикция МУС признается с 20 февраля 2014 г. и по настоящее время. Значит из этого можно сделать вывод, что Рада предложила признать юрисдикцию по день принятия заявление. А вот в заявлении МИД написано, что юрисдикция признается с 20 февраля 2014 г. и на неопределенный срок. Точно так и ратификация Римского статута будет означать признание юрисдикции МУС на неопределенное время.
Однако пока для Украины ситуация такова, что МУС имеет юрисдикцию по событиям, что происходили и происходят на украинской территории. Но без ратификации статута, с одним только признанием юрисдикции, Украина не является стороной Римского статута, то есть государством-участником. Это значит она не получает соответствующие права, например, право передавать ситуацию на рассмотрение МУС. В соответствии с Римским статутом для возбуждения дела в МУС есть три способа: государство-участник передает ситуацию на рассмотрение МУС; ситуацию передает Совбез ООН; прокурор МУС по своей инициативе открывает дело. Украина на данном этапе не может передать ситуацию, она просто признала юрисдикцию, а дальше зависит от прокурора, от его воли - захочет ли он проявлять инициативу и открыть дело. В случае с Майданом прокурор МУС в Гааге сказала, что оснований не видит. То есть на данном этапе Украина остается с урезанными правами.
Также государства, признавшие статут, имеют право участия в ассамблее - высшем органе, который принимает судьбоносные решения для работы суда, например, основные документы, развивающие Римский статут. В 2017 году будет Ассамблея, и все ожидают это событие, отмечает Гнатовский. Вероятно, МУС смогут наделить юрисдикцией для расследований преступлений агрессии. Но Украина пока не ратифицирует статут, в этом мероприятии не участвует. Кроме того, украинские граждане не могут работать в канцелярии МУС и в судебном аппарате, свою кандидатуру судьи МУС она не сможет предложить ни при каких обстоятельствах. Тем самым Украина остается в пассивной позиции - открылась МУС, но прав для активного участия в этом процессе получить не захотела.
Для европейского государства, постоянно утверждающего, что оно жертва агрессии, странно отказываться от активного участия в процессе. Характер преступления определяет суд, но, например, ситуация с рассмотрением аннексии Крыма представляется очень непростой. Некоторые эксперты считают, что можно представить это преступление как все еще продолжающееся. Согласно обычной практике рассматривались дела после победы, над побежденными. По преступлениям агрессии были суды, пожалуй, только Нюрнбергский и Токийский трибуналы. Это произошло по окончанию Второй мировой войны и победы над агрессором. И вот, впервые судебный орган может приступить к рассмотрению событий в Украине, как аннексия Крыма.
С чем связана отсрочка ратификации статута? На этот вопрос эксперт и сам бы хотел услышать определенный ответ. После того как президентом было принято ответственное решение о признании юрисдикции МУС, более не видно, каким образом ратификация статута может Украине навредить. Возможно, президента неправильно консультировали и создали неверную картину в отношении МУС. Но винить президента в отсутствии дальнейшего шага неверно, ведь именно он санкционировал признание юрисдикции МУС. Возможно, существуют опасения, что после ратификации Римского статута могут пострадать руководители Украины. Однако, как считает Гнатовский, после того как Украина признала юрисдикцию суда, ратификация статута дополнительных угроз для руководителей или военных не создает.
