Имеются ли альтернативы евроатлантической интеграции Украинского государства как ключевого вектора геополитики? В настоящее время — в меньшей степени три.
В феврале нынешнего года в средствах массовой информации Украины разошлось приятное известие – новейший проект инфраструктуры Великий Шелковый путь де-факто начал работать. Рассказы о перспективности Украинского государства как пути транзита между Европейским Союзом и Азией были озвучены давно, но настоящими они смогли стать только по требовательности новых геополитических выборов, точнее после понижения зависимости от политизированных региональных инициатив Российской Федерации.
Леонид Литра, специалист Института международной политики, рассказал «Новому Времени», что Украинское государство способно выступать неким «переводчиком» для Евросоюза и Казахстана, когда последний будет выступать таким же посредником к Китаю. И тут тяжело переоценить важность одного из проводников между первой и третьей мировыми экономиками.
ГУАМ без А.
Альтернативная региональная политика Украинского государства в частности ассоциирована с некой структурой – ГУАМ (Грузия, Украина, Азербайджан и Молдова). На протяжении длительного срока эти государства имели похожие геополитические приоритеты и вызовы. Южная Осетия, Крымский полуостров, Донбасс, Абхазия, Приднестровье и Нагорный Карабах получили примерно одинаковые истоки – национальная политика Советского Союза, пропагандистское внешнее давление на национальные меньшинства и непосредственное вооруженное влияние Российской Федерации.
Впрочем, сделка на бумаге осталась не случайно, так как имеет некие проблемы. Одной из ключевых функций организации являлось обеспечить энергетическую безопасность, в основном от РФ. Цель экспортера энергоносителей в четверке обязан был исполнять Азербайджан, который существенно поменял внешнюю политику в интересах Москвы.
Вышеградские столбы Междуморья.
Пример второго регионального объединения находится непосредственной близости с Украиной. Государства Вышеградской четверки, а именно Польша, Чехия, Словакия и Венгрия, осуществляют довольно последовательную, и в то же время не прорывную, политику для сближения. Совокупные рубежи, социалистическое прошлое и вхождение в Евросоюз и НАТО являются внушительными консолидирующими факторами для данных государств. Актуальность Вышеградской группе прибавило и руководство Польши, которая в то же время выступает и новой политической силой Евросоюза, и защитником региона в том самом Евросоюзе.
В прошлом году после избрания на должность главы Польши Анжея Дуды в медиа-пространстве страны в очередной раз поднималась идея возведения Междуморья либо Балтийско-Черноморской конфедерации. Идея относительно не нова и в Украинском государстве, так как предоставляет некую альтернативу в возведении внешней политики.
В первую очередь, объединение государств региона неизбежно отразит такими действиями конфликт интересов разных групп (как это заметно на примере Евросоюза), так как разногласия очень значительны. В другую очередь, политическая политика и общая работа в этом регионе считается почти фантастикой.
Северные друзья и новый лимитроф.
Крайним из векторов международной региональной политики для Украинского государства считается Северо-Балтическая восьмерка, созданная пятеркой скандинавских государств (Швеция, Норвегия, Дания, Исландия и зачастую приписываемая к нему Финляндия) и государства Балтии (Литва, Эстония, Латвия). Возведение подобного межрегионального сотрудничества являлось мотивационным содействием государств Балтии в их амбициях по вхождению в НАТО и Евросоюз. Организация может регулировать сотрудничество в отношении безопасности (с учетом энергетической и кибернетической безопасностью) и вопросы по экологии региона.
Для Украинского государства такое образование может быть интересно по двум признакам. В первую очередь, в качестве примера. Формализация в отношении организации практически отсутствует, в частности, это проведение встреч в многостороннем формате. Нет и некоторых основополагающих принципов внешней политики государств. Кроме того, даже среди государств Скандинавии нет монолитности по вопросу членства в НАТО и Европейском Союзе. И это не создает помехи Норвегии, Швеции и Финляндии осуществлять общие военные обучения и продвигать идею общего управления и разведки в регионе.
В другую очередь, здесь присутствует и практический аспект. Северо-Балтийская организация считается в некотором смысле продолжением лимитрофа – от латинского limitrophus, «пограничный». Выражение лимитрофа образовалось в начале двадцатого века и обозначал государства Балтии и Финляндию, которые обязаны были бы стать буферной зоной между Российской Федерацией и Европейским Союзом.
Стоит отметить, каждый из упомянутых вариантов может иметь перечень недостатков, а иногда вообще может породить вопрос: стоит ли оно того?
Однако поиск каких-либо возможностей здесь считается не отказом от евроатлантического вектора, а скорее принятием совета не удерживать все яйца в одной корзине. И хотя геополитический выбор Европы уже можно воспринимать как должное, потребуется приложить максимум усилий, чтобы сохранить старых союзников и отыскать новых. В том числе и через региональное сотрудничество.
