В последнее время в Узбекистане все чаще говорят об усилении угрозы экстремизма и все чаще призывают население к бдительности. В стране усиливается борьба с религиозными экстремистами: при областных администрациях создаются специальные комиссии, возглавляемые главами областей, идут аресты членов экстремистских групп, все жестче становится цензура.
Но сомнения остаются. С чем мы имеем дело в данном случае – с реальной активизацией террористов в Узбекистане или попытками власти отвлечь внимание населения от все возрастающих трудностей и проблем в повседневной жизни? С этими и другими вопросами разбирались аналитики отдела "Новости Узбекистана" интернет-журнала "Биржевой лидер".
В Узбекистане все идет от религии?
Начнем с того, что угроза религиозного экстремизма и терроризма для страны вовсе не надуманная. Как отмечает аналитик МГИМО Шарбатулло Содиков, за последние 20 лет уровень экстремизма в Узбекистане вырос в 10 раз, и сегодня по количеству экстремистских группировок в Центральной Азии страна занимает первое место. Речь идет, прежде всего, об «Исламском движении Узбекистана», «Хизб-ут-Тахрир», «Союзе Исламского движения Восточного Туркестана» и т.д. Эксперты указывают и на растущую нестабильность в Ферганской долине и на границе с Кыргызстаном.
Обычно истоки экстремизма в Узбекистане объясняют религиозным радикализмом, который только нарастает. Так, сотрудник отдела аналитики Службы национальной безопасности Узбекистана С. Хотиб утверждает, что «Исламское движение Узбекистана» (считается, что эта организация занимает третье по силе место после «Талибана» и «Аль-Каиды») сейчас активизировало тренировку боевиков в приграничных районах Пакистана и Афганистана, подготовленные на базах боевики проходят проверку боем в Афганистане, а затем они могут быть использованы в Центральной Азии.
Что же касается самого религиозного радикализма, то, как объяснили эксперты «Биржевого лидера», объяснение его лежит, в том числе и в нарушении религиозной свободы в Узбекистане, репрессиях в отношении верующих. Именно эта недальновидная политика властей позволяет террористическим группировкам приравнивать борьбу правительства с терроризмом и экстремизмом к борьбе с правоверными, тем самым играть на религиозных чувствах узбеков и благодаря этому быстро пополнять свои ряды.
Правда, сам Ташкент уверяет, что в стране в полной мере соблюдается свобода совести, пресекается только незаконная религиозная деятельность. В стране зарегистрированы тысячи религиозных организаций шестнадцати конфессий, действует общественный Совет по делам конфессий, в который входят наиболее уважаемые представители массовых религиозных течений и т. д. Кроме того, в Узбекистане развернута широкая пропагандистская кампания по разъяснению различий религии и экстремизма – от роликов до фильмов. Все это приносит свои плоды. В республике уверены, что большинство узбеков не приемлют идею создания халифата, с которой носится «Исламское движение Узбекистана», и не поддержат боевиков по причине религии.
Зачем искать причины, если можно просто сказать правду
Но если власть так и не сумела до конца совладать с боевиками, в чем она, собственно, и признается, призывая к бдительности и предупреждая о нависшей угрозе экстремизма, значит, во-первых, дело не только и не столько в религии, а во-вторых, боевики имеет поддержку определенной части населения и в не столь уж отдаленном будущем могут усилить свои позиции. Что же сегодня подпитывает экстремизм в республике и способствует пополнению рядов боевиков? Очевидно, что это не только религия, но и многое другое, из чего состоит повседневная жизнь простого узбека.
Речь идет, к примеру, о следующих факторах:
- отсталость узбекской экономики. Если знакомиться с жизнью Узбекистана только через государственные СМИ (а других в республике просто нет), то трудно отделаться от мысли, что краше и успешней страны нет в мире. Она и входит в пятерку стран мира с самыми высокими темпами экономического роста (не ниже 7%), и внешняя задолженность в последние годы не превышала 16 процентов, и внутренний долг республики нулевой, и средняя зарплата чуть ли не 500 долларов, и прочее, и прочее. В общем, не Узбекистан, а сплошной Успехистан. Правда, тогда непонятно от чего миллионы узбеков покидают родные дома, соглашаясь на бесправное существование и самую грязную работу в других странах? А победные реляции о доходах государственного бюджета, это случайно не от денежных переводов трудовых мигрантов? Только в прошлом году в Узбекистан было переведено более 6 млрд. долларов, между прочим, это сопоставимо с доходной частью бюджета страны (по среднегодовому курсу «черного рынка»). Люди в стране должны получить больше возможности для развития малого и среднего бизнеса, тогда они точно поймут, что лучше и выгоднее работать, чем воевать за халифат.
При этом, по данным аналитиков брокерской компании Forex Trend (Форекс Тренд), мирового лидера среди Форекс-брокеров по версии Академии Masterforex-V, курс узбекского сума к доллару США торгуется на уровне 2 126,65:
- нерешенные социальные проблемы. Как признает политолог Линура Юлдашева в интервью «Средней Азии в Интернете», «идеологи ИДУ ищут слабые места в социальной политике стран СА для использования в своих интересах, чтобы привлечь население на свою сторону». Если честно, слабые места в социальной политике Узбекистана не надо и искать, они все на виду, видны невооруженным глазом. Неслучайно же в стране отсутствует понятие «прожиточного минимума» или «потребительской корзины», иначе пришлось бы официально признать нищенское существование основной массы узбеков. А чего стоит коррупция и взяточничество? Взятки буквально кругом: в школах, ВУЗах, больницах, силовых структурах, госучереждениях. В рейтинге Transparency International за 2012 год Узбекистан занял 170-ое место из 174-х, уступил лишь Бирме, Афганистану, Северной Корее и Сомали;
- тоталитарный политический режим. Известно, что Ислам Каримов является одним из рекордсменов по нахождению во власти среди постсоветских стран, он бессменно руководит республикой с далекого 1989 года. В Узбекистане давно задавлены оппозиционные партии и оппозиционная пресса, нет митингов, демонстраций и забастовок. С одной стороны, это сделало маловероятными политические перевороты и позволило сохранить стабильность в стране. Но с другой стороны, нежелание власти вести диалог с общественностью лишь подталкивает наиболее радикальную ее часть к насильственным методам борьбы, а само население, не имеющее возможности законным образом изменить систему, заставляет присматриваться и прислушиваться к экстремистским движениям. Любая несправедливость – незаконное задержание и арест, пытки в тюрьмах, экспроприация имущества и многое другое – буквально выталкивает родственников и знакомых политзаключенных в экстремистские группировки, увеличивая их мощь. Между тем есть же опыт Таджикистана, пережившего подобную ситуацию в 90-е годы, пережил он ее тогда, когда экстремисты получили доступ во властные структуры. Кстати, с экстремизмом они расстались на второй же день после прихода во власть.
Проблема обостряется еще и потому, что предстоящие в 2014 году президентские выборы в Узбекистане могут ознаменоваться дестабилизацией и дезорганизацией страны. Каримов оставляет после себя выжженный политический ландшафт, преемник не подготовлен, как написал известный сетевой публицист Ядгор Норбутаев, «Каримову некого за себя оставлять, да и боязно». Клановая же война за власть, приход к руководству страной случайных политических фигур станут тем питательным бульоном, на котором быстро расцветет религиозный экстремизм.
Другими словами, экстремизм в Узбекистане во многом является объективным результатом политического и социально-экономического развития страны. Это значит, что списать ошибки и просчеты власти только на экстремизм, у Каримова не получится.
