После драматических событий во французской столице в конце минувшей недели глава Кремля Владимир Путин получил неплохую возможность возобновления диалога со странами Запада и, вместе с тем, сделать более жестким контроль в своей стране. Как отмечают аналитики раздела «Новости Мира» интернет-журнала для инвесторов «Биржевой лидер», соответствующее мнение в интервью изданию Deitche Welle озвучил журналист Константин Эггерт.
Если дать трезвую оценку комментариям российских средств массовой информации на теракты в Париже, нельзя не заметить некоторую насмешку, мол, Россия давно предупреждала Запад о грядущей опасности, но никто к ее заявлениям не прислушался. Несмотря на то что в настоящее время глава Кремля Владимир Путин стремится играть роль дальновидного руководителя большой страны, с которым не упускает случая посоветоваться по сирийскому вопросу сам президент США Барак Обама, работа российской пропагандистской машины работает постоянно.
Скорее всего, уже давно бойцы информационного фронта не ощущали такого облегчения. Российские пропагандистке каналы террористические акты во французской столице, равно как и проблему беженцев из Ближнего Востока, преподносили зрителям в качестве результата непродуманной смены политического руководства в ближневосточном регионе. Кроме того, СМИ РФ не брезговали использовать проблему «безумного мультикультурализма» и отсутствия ответственных за миграционную политику. Ну и как тут не отметить, что возможность краха Европейского Союза в ближайшее время просто-таки неминуема.
Новая причина для ужесточения режима.
Кремлевские власти сейчас стремятся к максимально полному использованию влияния трагедии во Франции исключительно в свою пользу. Кроме дивидендов пропаганды, после трагических событий в Париже утратила некоторую важность необходимость детального расследования катастрофы российского аивиалайнера на Синайском полуострове. В Кремле признали, что воздушное судно уничтожила бомба. После Парижа крушение самолета немалая часть общества будет расценивать в качестве неизбежной платы за начало РФ принципиальной борьбы с представителями Исламского государства.
Помимо этого, если судить по большому количеству сообщений относительно проработки государственными органами различного рода запретительных мер наподобие введения выездных виз и даже, вероятно, полного запрета на поездки граждан России в европейские страны, стремление использовать ситуацию для закручивания гаек внутри страны у российского руководства, вне сомнений, есть. Скорее всего, оно еще не определилось, с чего начать.
Проводя аналогии с трагедией в Беслане в 2014 году, которую в Кремле удачно использовали как повод для отмены выборов глав регионов и создать так называемую «вертикаль власти», можно ожидать, что и сейчас в процессе уничтожения терроризма, можно ожидать, что чиновники прибегнут к новым шагам для более жесткого политического режима. Вполне вероятно, стоит ожидать реанимации идеи о ликвидации таможенной службы и передачи значительной части ее функций ФСБ. В конце концов вполне вероятным итогом террористических актов может стать более частое и ужесточенное применение «антиэкстремистской» 282 статьи Уголовного кодекса.
Является ли 13 ноября аналогом 11 сентября?
В Кремле твердо уверены, что после произошедших событий в столице Франции для Российской Федерации внешнеполитическая политика начала меняться в лучшую сторону. Происходящее сегодня очень напоминает сентябрь 2001 года. Тогда в Нью-Йорке произошел теракт, и Вашингтон Кремль также смогли существенно сблизиться с Соединенными Штатами. На протяжении полутора лет, вплоть до вторжения западной коалиции в Ирак в марте 2003 года, российско-американские отношения переживали невиданный расцвет.
В настоящее время не стоит говорить о таком «медовом месяце». Вместе с тем эксперты отмечают, что по крайней мере частично восстановить, на первый взгляд, практически целиком уничтоженые в результате конфликта вокруг Украины доверительные отношения с западными лидерами Кремлю вполне по силам. Заставить ЕС и США вновь прислушиваться к нему для Владимира Путина - значит, во-первых, уйти от спора по поводу судьбы режима Башара Асада (это программа-минимум), и, возможно, даже заставить Запад пойти на то, что, по крайней мере пока, сирийского президента лучше не трогать.
Кроме того, российский президент Владимир Путин очень хотел бы заблаговременно создать основу для диалога с новым президентом Соединенных Штатов, который придет в Белый дом в январе 2017 года и его политика по отношению к Кремлю будет более жесткая, в сравнении с тем, что заявляет Барак Обама. В конце концов, Кремль совершит попытку обменять свое сотрудничество в разрешении сирийского кризиса на уступки Запада относительно решения военного конфликта на Донбассе.
Не менее двух дипломатов Запада отмечают, что в столице Франции и Германии готовят предложения к началу следующего года о частичной отмене (пока) второстепенных санкций против российских частных лиц и компаний. Этот шаг должен показать, что Минские договоренности постепенно выполняются, а значит, официальная Москва заслуживает какого-то поощрения.
