Если в заявлениях российского президента начинают проскакивать эвфемизмы, как это уже было в 2008 году, значит, экономический кризис в России таки грянул. Более детально о связи эвфемизмов, появляющихся в речах Владимира Путина и экономического кризиса в стране, узнавали журналисты раздела "Новости России" издания "Биржевой лидер".
Российское интернет-издание Slon отмечает, что комментируя динамику цен на нефть, президент Российской Федерации отметил, что они (цены) "припали", поэтому вполне возможен пересмотр российского бюджета в сторону сокращения его расходной части. Если не учитывать фразу про "краш-тест", которую также приписывают российскому лидеру, то это, скорее всего, первое, пусть даже и не прямое, публичное признание Путина, что кризис в России все-таки грянул.
В этой связи подсознательно возникает вопрос – не означает ли это повторения в России событий 2008 года, когда глава государства на протяжении довольно длительного периода старался скрыть биржевой негатив за эвфемизмом "кризисные явления". Иными словами, начиная ведение очень рисковой игры против соседней Украины, президент российской Федерации просто не ожидал, что под ударом могут оказаться наиболее уязвимые участки в "обороне" страны – российская экономика, которая ориентирована на экспорт сырья. Или же это является сознательно выбранной Путиным стратегией, у которой есть свои как минусы, так и плюсы, рассчитанные российским лидером очень четко. Если события развиваются по второму сценарию, возникает очередной вопрос – кто мог подтолкнуть его к реализации этого сценария.
Те, кто придерживается версии о якобы неготовности российского президента к возникновению нового кризиса, могут напомнить о том, кто в настоящее время является формальными "кураторами" "профильного" направления в Кремле. Ведь ни Андрея Белоусова, помощника главы государства, ни советника Путина Сергея Глазьева нельзя назвать рыночными прагматиками, которые будут твердо отстаивать необходимость свободных торговых отношений с западными странами, расписывая при этом во всех красках риски экономической изоляции страны. Скорее наоборот – слушая заявления Глазьева, можно подумать, что это именно он растолковал президенту страны все те ужасные последствия, которыми обернется для России европейская интеграция Украины, поэтому Путин просто не мог не приветствовать войну с "засевшей в Киеве хунтой".
Кремлю уже неоднократно приходилось смягчать словесные пассажи Глазьева, характеризуя их как сугубо личное мнение академика, а не советника главы государства. Похожая ситуация и с Белоусовым – его заявления относительно нецелесообразности перехода к "плавающему" курсу российской валюты или возможности смягчения "бюджетного правила" так и остались не более чем "личным мнением эксперта", хотя эти заявления были сделаны помощником президента страны. А припоминая призывы Белоусова к запрету ввоза в Россию из стран Европейского Союза одежды и автомобилей, можно вообще подумать, что советник президента РФ является одним из авторов концепции "санкционной войны". Впрочем, вполне возможно, они играют свою, определенную заранее, роль, чтобы на их фоне Владимир Путин выглядел как образец прагматизма.
Ключевая экономическая дилемма этого года: закрыть национальный рынок или сделать вид, что все идет как и прежде.
Ключевой экономической дилеммой для российской власти становиться выбор: закрыть национальный рынок, усилив при этом вмешательство со стороны государства, или постараться сгладить углы, продолжая делать вид, что ничего не изменилось, и все идет как и прежде. Если предположить, что западные страны будут добивать российскую экономику санкциями и снижением цен на "черное золото", то в данном случае необходимо самоизолироваться как можно скорее, ограничив внешнюю торговлю и движение капитала, строя не столько государственный капитализм, сколько суверенный.
Однако в условиях экономического пике, в "суверенной демократии" могут произойти непредвиденные сбои, и задача по строительству "суверенного капитализма" на фоне падения доходов от экспорта является весьма непростой, когда стимулирование производства внутри страны и выполнение государством своих социальных обязательств делается при помощи "печатного станка" может обернуться переходом от инфляции к гиперинфляции или тотальным дефицитом. Для правящего режима губительно и то, и другое, поэтому никакой Глазьев не сможет убедить Путина что повторение экономического опыта эпохи "позднего Советского Союза будет политически безвредным. Даже предложенная советником президента фиксация курса российской валюты на "разумной отметке" не станет спасением, данная мера обернется банальным проеданием резервов страны, потом рубль все равно придется девальвировать.
Впрочем, есть один существенный момент – о вероятности скорого взлета курса доллара и падения цен на нефть аналитики начали говорить еще год назад, поэтому Россия, скорее всего, все равно бы не избежала рецессии и девальвации. Но если бы не было украинских событий, то падение российской экономики было бы намного сложнее объяснить местью со стороны западных стран, и у федеральных телеканалов просто бы не было информационных поводов для того, чтобы отвлечь рядового обывателя от экономических проблем страны.
