Недавно правозащитники, адвокаты и журналисты, а также интернет-пользователи прокомментировали решение Владимира Путина, президента Российской Федерации, засекретить данные о потерях солдат в мирное время. Наиболее яркие комментарии по этому поводу публикуют эксперты раздела «Новости России» журнала для деловых людей «Биржевой лидер» со ссылкой на издание «Новая газета».
Так, к примеру, Лев Шлосберг, депутат, журналист «Псковской губернии», автор громкого расследования гибели псковских десантников в 2014 году, считает: «Этот указ является отражением и следствием страха перед правдой. Эта правда стала очевидна всем тем, кто понимает, что происходит в отношениях между Россией и Украиной, между Россией и миром. Число людей, непосредственно и бесспорно информированных об этой трагедии, очень велико. Эти люди продолжают жить, общаться со своими знакомыми, правда распространяется». По его словам, ситуация понимания происходящего для львиной доли российского общества уже состоялась. «Появилось довольно много людей, взявших на себя миссию найти правду с доказательствами. Найти погибших, раненых, их семьи и рассказать обществу о том, что произошло. И эта правда стала выходить в свет, в том числе в средствах массовой информации», - говорит он. При этом господин Шлосберг также убежден, что в первую очередь данный указ касается именно потерь по Украине. «Те, кто пытался доказать участие российских Вооруженных сил в этой войне, вынуждены в первую очередь опираться на данные о потерях, ведь это - доказательство», - говорит он.
В свою очередь, Анна Ставицкая, специализирующаяся на делах о гостайне, дала ответ на следующие вопросы: как будет трактоваться слово «потери», согласно поправкам в указ о гостайне? Будут считаться только невозвратные потери (убитые), или возвратные (пленные и раненые) тоже? Она подчеркивает, что в законе это нигде не оговорено. «Что в голову прокурору и суду придет, то и будет. Вся загвоздка в неопределенности формулировок, благодаря чему легко привлечь кого угодно: круг потенциальных обвиняемых в «разглашении» гостайны расширяется — военнослужащие, члены их семей, журналисты…» - говорит она, добавляя: «Хотя я считаю, что журналистам можно писать о примерном количестве убитых и раненых, так как государственная тайна все-таки подразумевает всегда точные сведения о чем-либо. Однако в российских судах далеко не всегда удается доказать даже очевидные вещи, в спорных же моментах судья, как правило, трактует закон произвольно и в пользу государственного обвинения».
А Иван Павлов, адвокат и руководитель Фонда свободы информации «Команда 29», убежден в том, что данный президентский указ просто необходимо оспорить в суде. «Указ, на наш взгляд, противоречит нескольким статьям закона о государственной тайне, в которых указаны сведения, не подлежащие засекречиванию ни при каких обстоятельствах. Это сведения о чрезвычайных происшествиях и катастрофах, угрожающих безопасности и здоровью граждан, а также об их последствиях. Мы считаем, что гибель солдат, потери среди личного состава — это чрезвычайное происшествие. Думаю, родственники военнослужащих с нами согласятся: не могут быть засекречены сведения об убитых и раненых. Здесь общественный интерес выше мер обеспечения государственной безопасности», - говорит он.
Примечательно, что в благотворительном фонде «Право матери», который оказывает бесплатную юридическую помощь семьям солдат, погибших и в военное, и в мирное время, не испугались новых дополнений в перечень «тайных сведений». «На все факты «потерь», о которых мы сообщаем, у нас есть документ: извещение или справка Минобороны, решение суда. Поэтому разгласить что-то, что не было бы уже ранее признано официально самим государством, мы просто не в состоянии», - считает Вероника Марченко, руководитель фонда. «По большому счету, нам не столь важен «период» смерти, мы ведь боремся за пенсии и льготы для родных погибшего. Что касается гибели солдат в частях, на полигонах — подвести эти обстоятельства под термин «спецоперация» не выйдет. Спецоперации призваны решать задачи, которые невозможно решить обычными военными методами. А неуставные отношения или халатность, из-за которых страдают военнослужащие, происходят в армии в самые обычные военные будни», - добавляет она.
К слову, Валентина Мельникова, председатель Союза комитетов солдатских матерей, также не осталась равнодушной к такому указу российского президента. Из ее слов стало понятно, что на территории Российской Федерации в период проведения спецопераций сведения о погибших никогда и не публиковались, тем не менее это не может стать преградой для родственников погибших солдат, чтобы обратиться к правозащитникам. Аналогичного мнения придерживается и Сергей Кривенко, директор правозащитной группы «Гражданин. Армия. Право», член Совета по правам человека при президенте, который рассчитывает, что новый указ не коснется родственников военнослужащих, сообщающих об их гибели.
