Отличия между Украиной и Российской Федерацией в плане общественного сознания описал писатель Андрей Дмитриев. По его мнению, революционные зачатки в России могут обернуться только ужасным побоищем. Об этом сообщают журналисты раздела «Новости Мира» интернет-издания для трейдеров «Биржевой лидер» со ссылкой на «Фокус».
Писатель Андрей Дмитриев, лауреат премии «Русский бункер», в Киеве проживает несколько лет, прошел Революцию достоинства и хорошо знаком с особенностями внутреннего устройства российского общества. Сравнивая особенности общественного сознания населения в двух странах, он приходит к выводу о том, что в России повторение Майдана по украинскому сценарию вряд ли возможно.
Активное применение словосочетания «киевская хунта» по отношению к украинскому руководству писатель называет необоснованным. В Украине в прошлом году избраны президент и парламент, ни у кого нет основания сомневаться в результатах выборов, поэтому нет смысла употреблять какие-то альтернативные формулировки для описания украинского руководства.
Негативным моментом революционных событий в Украине называет писатель то, что имела место перестановка лиц во властных коридорах, которая вполне могла произойти в результате договоренности, без человеческих жертв. В то же время Дмитриев констатирует, что законы в Украине не заменены декретами, что свидетельствует о достойном завершении смены украинского руководства.
Тем не менее ближайшие перспективы вызывают некоторые опасения. Писатель полагает, что у олигархов, к которым с ненавистью относится вся страна, нет никаких оснований для уверенности в том, что они смогут презирать украинский народ до бесконечности. За минувшие полтора года в обществе однозначно произошли изменения принципиальные, даже если они не видны внешне.
Украинцы смогли показать глобальное переформатирование общества. На смену разрозненному обществу, каким помнит украинцев писатель еще с 2012 года, пришла нация самоорганизованная, солидарная. В 2012 году в украинском обществе доминировали взаимоисключающие тезисы:
- вера в значение человека-гражданина для страны на несколько поколений убита первым Майданом;
- революция неизбежна, в отличие от Оранжевой революции, кровопролития избежать не удастся;
- украинцы по ментальности своей являются хуторянами, никакого протеста ждать не стоит.
В результате общество получило один ответ на разрозненные тенденции – Революцию достоинства, которая продемонстрировала высокий уровень солидарности и самоорганизации граждан. В центре Киева были люди из всей Украины – Донбасса, Крыма, центральной и западной части страны. Собрались люди разных национальностей, говорящие на разных языках.
Однако писатель думает о возможных протестах в России, но повторения событий Майдана не пожелал бы россиянам. Дмитриев уверен, что в российском обществе, где уровень самоорганизации граждан близок к нулевому показателю, попытка повторить украинский сценарий закончится ужасным побоищем.
Майдан был обречен на победу – Дмитриев.
В продолжение темы о разнице между украинцами и россиянами писатель утверждает, что в России присутствует колоссальное разделение на 2 группы – элиты и народ. Связи между двумя кастами просто нет. При этом власть и представителей оппозиционных сил объединяет одно явление – презрение и страх к тем, кого безлико именуют народом. Руководство российское издавна боится пугачевщины.
Совсем по-другому обстоит дело в Украине. Писатель подчеркивает, что победа Майдана была изначально определена участием в нем представителей разный групп населения – горожан и сельских жителей, обеспеченных и бедных, молодежи и стариков, киевлян и провинциалов, украинцев, россиян и представителей других национальностей. Показательно также то, что на выборах представители радикальных идеологий практически не получают поддержки, что свидетельствует о хорошем здоровье страны.
По утверждению литератора, очень мало россиян, даже из числа сочувствующих Украине, понимают особенности внутреннего устройства украинцев, поскольку для россиян свойственно использование иных категорий. На протяжении долгого времени Украина была частью России. Несмотря на то что на протяжении некоторого срока к украинцам относились с некой нежностью, верх взяла имперская привычка относиться с презрением к людям, говорящим на «смешном языке».
Отличия между обществами заключаются и в том, что в России национализм как явление полностью отсутствует, вместо него есть шовинизм, предусматривающий сознание титульной нации в составе империи, заведомо превосходящей другие. Национализма как общественного оборонительного сознания, смысл которого заключается в освобождении нации от оккупантов, в России нет, поскольку освобождаться ни от кого не надо.
Имперский шовинизм предусматривает общественную деградацию, характерную не только русским. Тем не менее только в России этот вид общественного сознания присутствует в грубой форме, как некий имперский синдром на уровне привычки. А пренебрежительное отношение россиян к украинцам объясняется в первую очередь упорным невежеством носителей имперского синдрома. Писатель отмечает, что даже некоторые россияне, которые путешествуют по миру, остаются невеждами.
