В то время как правительство в России наполняет бюджет за счет прихожан РПЦ, не стоит рассчитывать на то, что не наступит тот момент, когда внимание властей обратится в сторону казны самой церкви. «Об этом в материале для Deutsche Welle предупреждает политолог и обозреватель Иван Преображенский», - передает издание «Биржевой лидер»
В начале этого года произошел отзыв лицензий сразу у нескольких российских банков, в связи с чем возникли вопросы относительно вероятных объемов церковного бюджета. Дело в том, что, по некоторым данным, части этого бюджета хранились в закрытых ныне банках. По сведениям, оказавшимся в прессе, 1,5 млрд. рублей могло «зависнуть» во «Внешпромбанке», а также в «Эргобанке». При этом представители Русской православной церкви Московского патриархата отмечают, что им такая информация неизвестна. Оказавшийся же неожиданно среди церковных диссидентов бывший глава Синодального отдела по взаимоотношениям церкви и общества отец Чаплин подтвердил фактически эти слова, пояснив, что в РПЦ только два-три человека знакомы с реальной информацией о размере церковного бюджета.
Весьма вероятно, что и российские власти не представляют истинные объемы доходов РПЦ. Потворствует этому путаница, присутствующая среди светских законов и религиозных порядков. Так, юридически Московская патриархия является некоммерческой религиозной организацией, но в то же время ей принадлежат монастыри и церкви. Патриарх Кирилл в докладе на Архиерейском соборе в феврале 2013 года поведал, что в начале 2011 года в РПЦ было более 30 тысяч приходов, а в 2013 году число епархий насчитывало 247. С тех пор их меньше не стало. Из всего этого значительная часть находится на территориях 57-ми зарубежных государств, кроме ближайших соседей, еще и в странах ЕС, США и прочих.
Те приходы, что располагаются в России, зарегистрированы в соответствии с действующим законодательством как отдельные юрлица, пользующиеся налоговыми льготами в отношении недвижимого имущества и при уплате НДС. А вот из получаемых доходов за счет пожертвований и торговли церковной утварью большая часть идет в пользу общецерковного бюджета. Также следует помнить о законе, который был принят в 2010 году, возвратившем церковные ценности, отнятые советской властью. На основании этого закона РПЦ только предметов искусства получила во владение на огромные суммы, но и такие же неизвестные, как и другие. А есть еще прочая недвижимость, земли и так далее.
«Важно, что все доходы церковные, во-первых, стабильные, а во-вторых, нескандальные», - отмечает Преображенский. Уже давно позабыт табачный скандал 1996 года, когда от президента Ельцина церковь получила на несколько месяцев право беспошлинно ввозить в Россию табачные изделия и алкоголь. Это было связано с необходимостью заложить основу финансового благосостояния РПЦ, но впоследствии стало причиной регулярных обвинений в адрес церкви в стяжательстве, в частности, обвинений в стремлении обогатиться в адрес ныне действующего патриарха, впрочем, его причастность к торговле так и не была доказана. Нескандальность церковной коммерческой деятельности привела к тому, что бюджет РПЦ публично уже много лет не обсуждается, включая обсуждения внутрицерковные. Эксперты же расходятся в оценке благосостояния РПЦ, называя годовые объемы средств от нескольких сотен миллионов евро до нескольких миллиардов. Стоит ли говорить, как нелишни такие деньги для секвестируемого государственного бюджета России.
Когда придет налоговый инспектор.
Исторический опыт показывает, как напоминает политолог, что в условиях нехватки средств государство рано или поздно всегда вспоминает о существующей возможности так или иначе изъять церковные доходы. Примеров тому достаточно и во многих европейских монархиях, а также у французских революционеров и большевиков. В свое время был такой известный персонаж в истории, как министр иностранных дел Талейран. При императоре Наполеоне он спас для себя политическую карьеру, когда началась Великая французская революция. Будучи епископом, он узаконил изъятие церковной собственности санкюлотами.
Для того чтобы воспользоваться церковным бюджетом, нужно только лишь найти церковного бессребреника, а не привносить инициативу извне. Это значительно облегчит задачу для властей, потому что это позволит представить дело таким образом, якобы РПЦ добровольно желает пожертвовать часть имущества, например, в качестве помощи на выплату пенсий или детских пособий. Таким «доброхотом» в современной России, как отмечает Преображенский, может оказаться любой церковный диссидент, которого получится уговорить Кремлю. В случае сопротивления Московской патриархии достаточно будет просто спросить ее про размер бюджета всей церкви, о котором официально ничего не известно с 1997 года. Для этого можно спровоцировать и небезразличную «либеральную общественность», которая без труда озвучит такое требование. А плодами такой активности с удовлетворением воспользуется Кремль. «Не может ведь в бедной стране долго оставаться богатой церковь, особенно с учетом того момента, что единственная независимость, что у нее еще есть от государственной машины – это финансы», - заключает политолог.
