В Минфине предложили, а в Центробанке поддержали «стрижку» крупных депозитных вкладов в банках, требующих спасения. Агентство «РБК» расспросило банкиров и финансистов о том, какими могут быть последствия этой идеи.
По словам зампреда Банка России Михаила Сухова, в случае, если бы механизм bail-in ввели три года назад, расходы на санацию банковских учреждений сократились бы на 20–25 процентов. Помимо этого, Сухов отметил, что совокупная дыра в балансах банков, санируемых в настоящее время, достигает 500 миллиарда рублей, а средства крупных кредиторов в этих же банках составляют 130 миллиардов рублей. По мнению зампреда ЦБ, распространение на частных вкладчиков с депозитом больше 100 миллионов рублей механизма bail-in не принесло бы значительной экономии. Сухов сообщил, что у 215 банков, у которых была отозвана лицензия, суммарный размер средств кредиторов с депозитами больше 100 миллионов рублей составляет 180 миллиардов рублей при том, что «дыра» достигает 1,2 триллиона рублей.
Днем ранее, во вторник, Алексей Симановский, еще один зампред Центробанка поддержал распространение механизма bail-in на крупных вкладчиков. Симановский отметил, что «в принципе, физические лица могли бы участвовать в этой процедуре, однако только в случае, если это входит в их интересы».
Такую идею предложил Минфин — на прошедшей неделе с инициативой выступил заместитель главы ведомства Алексей Моисеев, заявивший, что принудительную конвертацию вкладов в капитал банков обсуждают в рамках «внутриведомственной дискуссии».
По мнению председателя совета директоров МДМ Банка Олега Вьюгина, принуждение клиентов к спасению банков спровоцирует еще больший переток к депозитов из небольших банковских учреждений в крупные, что ускорит сокращение количества частных банков. Вьюгин также отметил, что механизм Bail-in является экономически рискованным, и в мире его применяли только один раз – на Кипре, и то в связи с политическими причинами.
В то же время, эксперт отмечает, что можно говорить о процедуре, при которой вкладчики добровольно, а не в обязательном порядке, как предполагается механизмом bail-in, проявят готовность поучаствовать в капитале банка, оказавшегося проблемным. Это имеет смысл при существовании небольшого шанса оздоровить банк, поскольку крупным вкладчикам после процедуры банкротства банка редко удается вернуть больше 20 процентов от своего вклада, а зачастую и вовсе ничего не получают.
Как считает Александр Лебедев, председатель совета директоров Национальной резервной корпорации, bail-in не может дать ожидаемого эффекта – результат может быть только в том случае, если Центробанком будет начато предотвращение хищения средств из банков средств. Лебедев отметил, что средства вкладчиков большей части банков, которые были лишены лицензии, разворовали. По словам эксперта, какого эффекта можно ожидать, если после банкротства очередного Внешпромбанка или «Пушкино» их вкладчики вместо нуля получат какие-то «нарисованные» акции.
Помимо этого, эксперт отметил, что ему непонятно, какие причины побуждают людей хранить крупные суммы денег в сомнительных банках. Эксперт не верит и в то, что регулятор и правоохранительные органы не знают, где украденные деньги и кем они были украдены. Необходимо возвращать деньги, привлекать к ответственности виновных, делая такую работу одним из главных направлений госполитики, необходимо совершенствовать банковский надзор. По мнению эксперта, опыт Кипра вовсе возмутительный, поскольку там вкладчики пока тоже не могут ничего вернуть.
Игорь Буланцев, председатель правления Нордеа Банка, отмечает, что привлечение механизма bail-in может посодействовать повышению уровня финансовой грамотности клиентов, более разумному отношению к банковским учреждениям со стороны вкладчиков. У Буланцева также вызывает удивление, почему люди до сих пор, видя, что происходит в банковской системе, хранят большие суммы в банках, о которых почти ничего не известно. В то же время, по словам эксперта, теоретически bail-in может помочь спасению самих банков в случае, если пороговая сумма вкладов, конвертируемых в капитал, окажется небольшой.
По словам Дмитрия Олюнина, председатель правления Росбанка, в крупных российских банках довольно большая доля вкладов — больше 100 миллионов рублей, это только немного больше 1 миллиона доллара. Возможно, кто-то, получил свои дивиденды или же продал квартиру в центре столицы, разместив вырученные деньги на депозите на определенное время. Более того, по словам Олюнина, в банках существуют вклады и значительно большего объема — миллиарды рублей. Олюнин считает, что применение механизма bail-in, с точки зрения крупного вкладчика, может стать неплохой альтернативой процедуре банкротства, существующей в настоящее время.
Гарегин Тосунян, глава Ассоциацию российских банков (АРБ), отмечает, что bail-in является дополнительной возможностью для санации банковских учреждений. По его словам, при лишении банка лицензии, все, что больше 1,4 миллиона рублей, редко когда возвращают в результате процедуры банкротства, особенно в полном объеме. Тосунян отметил, что вкладчики начнут понимать, что при начале проблем в банке, которому они доверили свои деньги, они будут его акционерами, что успокаивать их и способствовать повышению их доверия к банковской системе в целом.
