При отсутствии давления со стороны общественности любые договоренности внутри правящего слоя в Российской Федерации будут касаться вопросов сохранения власти и собственности, а не долгосрочных принципов развития государства. Такое мнение выразил Владимир Гельман, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге, в своей статье для РБК.
В обсуждениях возможных путей преодоления политических и экономических кризисов в Российской Федерации часто высказывается идея «соглашения элит», отмечает автор. Речь идет о договоренностях внутри правящего класса касательно тактики и стратегии будущих действий, а также главных направлений политического курса. Согласно мнению сторонников данной идеи, «соглашение элит» даст возможность создать эффективные институты, в которых остро нуждается экономика России, и тем самым заложить основу для устойчивого роста, а также успешного развития государства на годы вперед. Как пример называется, в частности, «пакт Монклоа», который был подписан в 1977-м ведущими представителями испанских элит.
Вынужденные соглашения.
Несмотря на то что обсуждения «соглашений элит» на протяжении последней четверти века в Российской Федерации случались, реальность оказывалась очень далека от благостного сценария: все договоренности, неоднократно достигавшиеся внутри правящего класса, каждый раз оказывались недолговечными. Автор напоминает о неформальном соглашении 1996-го, достигнутом в Давосе, когда группа ведущих олигархов, возглавляемая Анатолием Чубайсом, в преддверии выборов президента объединилась в поддержку Ельцина в расчете на выгоду от приватизации, а также «шашлычном соглашении» между Путиным и частично теми же олигархами в 2000 году, когда бизнесмены получили от президента обещания отказа от пересмотра итогов приватизации в обмен на невмешательство бизнеса в политику. Однако оба раза соглашения были нарушены: в первый раз это стало причиной возникновения войн олигархов и ухода в отставку Чубайса, а во второй привело к «делу ЮКОСа». У участников договоренностей не было стимулов воспринимать их как «правила игры» на годы вперед, отмечает профессор.
Если же обратиться к успешным примерам «соглашений элит» (хотя их в мировой истории было чрезвычайно мало), то несложно обнаружить, что они становились вынужденной мерой - оказывалось, что все другие решения проблем государства еще хуже для самих участников соглашений, отмечает автор. Тот же «пакт Монклоа» не появился бы без предшествующего печального опыта провалов Испании - гражданской войны 1930-х годов и всего пережитого государством в последующие сорок лет диктатуры.
Польскому круглому столу 1989-го предшествовали 9 лет противостояния между объединившей миллионы поляков «Солидарностью» и коммунистами, серия кризисов режима и опыт военного положения. Другими словами, «соглашения элит» были не тактической сделкой, а ответом правящего класса на систематическое длительное давление изнутри или извне государства, которое принуждало к тому, чтобы играть согласно правилам. Ни польские коммунисты, ни испанские франкисты не стали бы садиться за круглый стол и не пошли бы на подписание «пактов», если бы их политоппоненты не опирались на массовую поддержку.
В российском же случае, отмечает профессор, наоборот, общество и его соцгруппы в лучшем случае выступали как зрители, а договоренности элит, кроме всего прочего, предполагали исключение из политики граждан. Сами договоренности касались не демократизации, которая предполагала смену власти по результатам конкурентных выборов, и не пересмотра принципов госуправления, основанного на извлечении ренты как основного стимула деятельности чиновников, а только сохранения достигнутого статус-кво. Поэтому неудивительно, что «соглашения элит» в Российской Федерации оказывались нарушенными, отмечает профессор.
Путь закрыт?
Но означает ли это, что путь к мирному выходу из кризисов при помощи договоренностей правящего класса в России всерьез и надолго закрыт? По крайней мере сейчас, отмечает профессор, рассчитывать на такого рода развитие событий нереалистично. Владимир Гельман подчеркивает, что в Российской Федерации нет больших по масштабу протестных движений, «политика страха», проводимая Кремлем, маргинализирует оппозицию, а существенная часть высшего среднего класса рассматривает отъезд за границу как предпочтительную стратегию собственного поведения. В такого рода условиях правящему классу в Российской Федерации просто оказывается не о чем и не с кем публично договариваться, а тем более соблюдать какие-то договоренности. А касательно того, как передать собственность и власть по наследству детям и внукам, руководство Российской Федерации попытается договориться между собой, отмечает профессор.
Отметим, согласно мнению Владимира Гельмана, при отсутствии давления со стороны общественности любые договоренности внутри правящего слоя в Российской Федерации будут касаться вопросов сохранения власти и собственности, а не долгосрочных принципов развития государства.
