В Москве найдут место для улицы имени Карлова, и цветы при входе в здание МИД не будет никто убирать под ночным покровом. Об этом 22 декабря рассуждает Олег Кашин на страницах сайта DW.
Гибель Андрея Карлова ярко показала цинизм политики Кремля.
Телевидение России не станет искать внебрачных детишек Андрея Карлова и его любовниц, а также посвящать для них специальное ток-шоу. Эксперты редакции «Новости России» журнала для инвесторов «Биржевой лидер» полагают, что букеты цветов, принесенных к МИД, не разбросают и не затопчут активисты движений патриотической направленности.
Когда профильной комиссией Московской городской думы начнет обсуждаться вопрос присвоения какой-нибудь улице имени Карлова, то никто из депутатов не скажет, что не нужна таковая с подобным названием. А Рамзаном Кадыровым не будет помещен текст в Instagram, что знает лично он убийцу, его уважает и воспринимает как настоящего патриота и мусульманина.
Это у могилы Бориса Немцова могло телевидение плясать, а Московская городская дума могла отказываться увековечить его память.
С российским послом в Турции иначе все, поскольку не является он оппозиционным лидером, да и убийцами не носятся офицерские погоны.
Но не проявятся и другие крайности. Грозные риторические фигуры вроде «не отделаются помидорами» или «удары в спину» не произнесутся, не будет протестных митингов и проклятий у стен турецкой дипломатической миссии, не задействуются экономические контрмеры и сама антитурецкая кампания в целом. Не скажет никто, что желает за посла отомстить, а записными «ястребами» в политическом ток-шоу не будут озвучиваться угрозы туркам в виде установки православных крестов над собором святой Софии в Стамбуле. Ничего не будет из того, что помнится по истории с российским Су-24, подбитым турецкими силами противовоздушной обороны. Изменился климат, и нагнетать состояние общественной истерики не хочет никто.
Это такая вообще злая жизненная ирония: с погибшим дипломатическим работником прощается Россия дипломатично и повторяет, как мантру, что не удастся никому поссорить Москву и Анкару, братские российский и турецкий народы. Дескать, не надо на провокации поддаваться. Даже недавняя встреча руководителя Турции Реджепа Эрдогана с ребенком из Алеппо, девочкой по имени Бана и фамилией Алабед, обличавшей в соцсети Twitter российских именно (и сирийских войск правительства Башара Асада), не подорвала никак сдержанности официальных правительственных структур России. Конечно, Бана Алабед тоже не осилит задачу устройства ссоры между Москвой и Анкарой.
Мария Захарова из российского Министерства иностранных дел вызвала насмешку многих, когда отреагировала она на смерть дипломата демотиватором со строчками из Высоцкого, однако право же – что Маша еще могла бы написать в ситуации, когда соображения политической целесообразности не позволяют Кремлю даже требовать от турок серьезного проведения расследования, и тем более возложения ответственности за убийство Карлова на власть страны его пребывания в ранге посла, не сумевшую обеспечить безопасность дипработника?
Любые «политические» смерти всегда существуют в определенном контексте. Кроме горя и скорби, обнаруживаются всегда проявления политической целесообразности, в зависимости от которых или артикулируются страшнейшие проклятия, или сохраняют все до такой высокой степени нейтральные выражения своих лиц, как будто разговор идет про самое незначительное житейское событие.
Это, наверное, неизбежный для политики и средств массовой информации цинизм, ведь без него никогда и никто не может полностью обойтись. Если та или иная смерть становится выгодной для войны, пропаганды и мобилизации общества, то всегда она используется максимально. Если же люди погибают некстати, то и эмоциональные эффекты от такой гибели минимизируется технологичными и простыми способами: меньше чуть слов по телевидению, спокойнее чуть нотки интонации правительственных лиц, а через сутки-двое первые полосы газет пестрят совсем уже другими новостями.
Очевидно, что смерть Андрея Карлова и есть именно такой случай. Российским государством, любящим и умеющим метать эмоционально гром и молнию по каким угодно поводам, теперь демонстрируются чудеса сдержанности и кротости и, кажется, никому действительно не дозволит оно вбивать клин в такое важное сейчас дело дружеских отношений с возглавляемой Эрдоганом Турцией.
Больше даже в тексте заявления Дональда Трампа по случаю гибели Андрея Карлова возмущения и гнева, чем во фразах хозяина Кремля. Похоже, замаскированный под желание избежания провокаций испуг государства и есть сокрушительный основной эффект от смертельных выстрелов, произведенных Мевлютой Алтынташом.
Карлов посмертно получил звание в виде Героя Российской Федерации. Это есть редким случаем, когда факт присуждения высшей госнаграды, превращенной давно в сувениры для высокопоставленных силовиков и руководителей Чечни, не вызывает каких-либо вопросов. Является безусловным подвигом смерть от рук террористов, принятая в должности, на посту в ходе исполнения служебных заданий и обязанностей. Впечатляет и один еще, сугубо уже византийский и аппаратный жест почитания памяти московского посла: решение о переносе парадной ежегодной пресс-конференции Путина.
