Факт освобождения из заключения активиста Ильдара Дадина прокомментировал Константин Эггерт. Он утверждает, что событие это является частью игры между властью и активной частью общества, ставки в которой высокие, сообщают журналисты раздела «Новости России» интернет-издания для деловых людей «Биржевой лидер» со ссылкой на Deutsche Welle.
Российский журналист, политический обозреватель и телеведущий Константин Эггерт в публикации своего блога пишет, что решение властей об освобождении Ильдара Дадина является частью игры в кошки-мышки. Участниками этой игры выступают власть и активная часть российского общества, однако ставки в ней выше, чем может показаться на первый взгляд.
В последние полтора года активист Ильдар Дадин стал одним из самых известных в России политзаключенных. Днями он освобожден из-под стражи, хотя законность задержания официально властями не поставлена под сомнение. Историю заключения Ильдара Дадина Константин Эггерт называет лучшей иллюстрацией понятия «гибридный политический режим». Сейчас вокруг определения этого понятия продолжают вести дискуссии многие политологи.
Изучение истории заключения активиста позволяет сделать некоторые выводы о теперешнем российском властном режиме:
- режим очень боится публичности. По мнению журналиста, являются абсолютно пустыми все разговоры о том, что Кремль не интересует реакция на происходящее в российской политике, в том числе оценки международного сообщества. В действительности за свою свободу Ильдар Дадин боролся довольно активно, используя для этого помощь сравнительно небольшого круга друзей-активистов, содействие неправительственных организаций и небольших СМИ.
В результате Дадину удалось добиться значительного внимания к своей судьбе в России и за ее пределами. Освобождение активиста в глазах властей стало меньшим злом, чем дальнейшее содержание его в колонии. По сути, правовые основания принимаемых решений в данном контексте не имеют значения. Однако понятно, что в случае поступления соответствующего приказа прокуратура смогла бы найти «новые данные» для возбуждения против Дадина еще одного уголовного дела;
- частные случаи систему не меняют. Основой системы является принцип выборочных репрессий против критически настроенной части общества. Именно поэтому закон, по которому осудили активиста Дадина, Конституционный суд не будет пересматривать, как и многие другие акты, лишенные здравого смысла.
Сомнительные правовые акты хоть и не содержат в себе смысла, но остаются потенциальным орудием давления на общество. Эффективность репрессий только возрастает с учетом непредсказуемости наказания. Правила и законы, выгодные для власти, на практике применяются избирательно, что оказывает на активную часть общества давление;
- никакой политической либерализации не следует ожидать. Изменение политической системы, по мнению Эггерта, в планы Кремля не входит. Судя по утечкам из президентской администрации, выборы 2018 года могут стать референдумом о доверии президенту. Постепенно система упрощается, ее защитники теряют интерес к разного рода манипуляциям и хитрым комбинациям.
Раньше действующий режим нуждался в имитации демократии для легитимации недемократической системы. Сейчас на подобные действия у правящей верхушки нет ни сил, ни желания. Авторитарные системы имеют свойство меняться с уклоном к упрощению, становясь при этом менее чувствительными к опасностям;
- критический для режима момент пока не наступил. Теперешнее руководство страны успешно поддерживает иллюзию, что отдельные «плохие бояре» виноваты во всех бедах, а «хороший царь» периодически наказывает подданных и восстанавливает справедливость. При отсутствии демократии и конкурентных выборов «закрытые» социологические опросы выступают одним из немногих источников сведений о том, чего желают те или иные группы общества.
Кроме регулярных социологических опросов, информацию в Кремле получают из справок спецслужб и мониторинга социальных сетей. Ответом власти на запросы общества можно назвать освобождение Ильдара Дадина, заключение под арест Алексея Улюкаева и близкую перспективу тюремного срока для юных садисток из Хабаровска. Эти решения журналист называет явлениями одного порядка;
- эмиграция оппонентов позитивно воспринимается нынешними российскими правителями, в отличие от советского политбюро. Скорее всего, как и социальным сетям, оппонентам власти закрытие не грозит. Условные Pussy Riot, скандально прославившийся Петр Павленский, или любые другие рядовые активисты оппозиции при условии их пребывания в Риге, Праге или Лондоне никакой угрозы для Кремля не представляют. Больше опасность от них, когда оппозиционеры находятся в России.
Особым случаем в данном контексте является сбежавший из России якобы с секретными данными бывший депутат Денис Вороненков. В понимании спецслужбистов, руководящих страной, вчерашний депутат является не врагом, а предателем. Понятно, что разговор с экс-депутатом в случае чего также будет особым.
Лишь при пассивности большей части гражданского общества имеет смысл гибкость и кажущаяся снисходительность системы. Эггерт объясняет, что клапаны сброса давления функционируют только до того времени, пока само давление не превышает допустимые нормы. Действующая российская власть убеждена, что момент критического роста давления заметит и успеет принять меры, включая переход к жесткому курсу при необходимости.
Общество, которое привыкло хотя бы иногда получать свое, при переходе к альтернативному сценарию не столько испугается, сколько возмутится. Однако пока освобождение Ильдара Дадина можно воспринимать как еще один выигрышный билет в лотерее. Проблема только в том, что никто не знает, когда россияне откажутся периодически покупать лотерейные билеты и захотят коренных перемен.
