Отношение к свободе слова в современном российском обществе оценил Константин Эггерт. Он утверждает, что к настоящей свободе слова российская интеллигенция пока не готова, сообщают журналисты раздела «Новости России» интернет-издания для деловых людей «Биржевой лидер» со ссылкой на Deutsche Welle.
Российский журналист Константин Эггерт в своей колонке пишет, что к настоящей свободе слова российская интеллигенция пока не готова, но может присматриваться к оптимальной ситуации на примере США. Эксперт объясняет, что несколько лет назад он был участником конференции ЮНЕСКО в Риге, посвященной Всемирному дню свободы печати. Глава организации выпускница МГИМО из Болгарии Ирина Бокова на конференции не акцентировала внимание на свободе слова в странах постсоветского пространства.
С одной стороны, отсутствие тревоги за свободу слова в России можно объяснить сравнением страны, к примеру, с Таджикистаном. Сравнение с этим государством показывает, что дела в России обстоят не так плохо, как могло быть. С другой стороны, достаточно включить телевизор в гостиничном номере одной из стран дальнего зарубежья, чтобы понять, что недостижимой мечтой в России при Путине остается настоящая свобода слова. Поэтому праздник, который отмечается 3 мая -Всемирный день свободы печати, российские журналисты должны встречать без особой радости.
Исследования социологов показывают, что для россиян свобода слова большой ценности не представляет. На одном из последних по важности мест в рейтинге приоритетов свобода слова находится где-то возле честных выборов. Россиянам ближе идея цензуры, к которой позитивно относится более половины граждан. Хотя, под цензурой россияне, скорее всего, понимают снижение уровня насилия в телевизионном контенте в прайм-тайм, а не политические ограничения.
В целом российская публика в подавляющем большинстве не видит связи между своими жизненными приоритетами и свободной журналистикой. Объективная и полная подача информации имеет значение для небольшого процента россиян. Столь безрадостной ситуация в России была не всегда, в пресловутые 90 журналистика была более свободной, хотя олигархи вели между собой войны на телеэкранах.
На государственном телеканале РТР во время первой чеченской войны критикующие политику Бориса Ельцина спикеры появлялись не реже, чем адвокаты Кремля. Во время борьбы журналистов за возможность преподносить информацию объективно вряд ли кто-то мог предположить, что в конечном итоге ситуация обернется такими последствиями, которые можно наблюдать в современности.
По утверждению журналиста, никто из коллег, которые соглашались на компромиссы в 90-х годах, не мог предположить, что через несколько лет случится в России. Эггерт сомневается, что 17 лет подавления свободы слова в годы пребывания на президентской должности действующего хозяина Кремля являются только результатом потери ориентиров журналистами в 90. На самом деле Кремль дал россиянам то, что они хотели услышать. В этом заключается одна из главных проблем современной России. В любом случае ни одно общество не может постоянно жить в состоянии гипноза.
Даже оппозиционеры и подрастающее поколение готовы цензурировать «неправильные мнения».
Тем не менее на теперешнем этапе можно предвидеть появление еще одной, потенциально более важной проблемы. Эггерт констатирует, что значительная часть оппозиционной интеллигенции, для которой пока существует независимая журналистика, часто готова идти на ограничение оппонентов. Как правило, оппонентами выступают националисты, сталинисты, монархисты и просто психи.
В социальных сетях можно найти немало ссылок с описанием европейского опыта запрета «языка ненависти». Неизменно увеличивается число таких ссылок, когда какие-нибудь «казаки» в очередной раз устраивают провокации возле картинной галереи, где проходит выставка произведений «актуального искусства».
Журналист убежден, что свобода слова не может рассматриваться отдельно. Для объективности нужно учитывать свободу собраний, художественных акций, националистических и марксистских высказываний. Также элементами свободы является право на проведение маршей за права ЛГБТ или шествий против них, в поддержку порнографии или фундаменталистского православия. Все вышеуказанное свободы гарантируется первой поправкой к Конституции США, вне зависимости от того, кто руководит страной в тот или иной момент. Несколько меньше защита свободы отображена в законодательстве европейских стран.
На данное время очевидно, что люди, которым рано или поздно предстоит определять политику новой России после ухода Путина, готовы будут в очередной раз запретить «неправильные мнения» после прихода к власти. Восприятие российским обществом ценности свободы слова можно оценить, начав в кампании образованных и толерантных людей обсуждение 282 «антиэкстремистской» статьи УК РФ.
В процессе дискуссии нередко оказывается, что у многих ее участников имеется собственный список оппонентов, с учетом которого можно внести изменения в статью. Очень редко в ходе дискуссии звучит предложение об отмене статьи. Особенно шокирующей, по утверждению журналиста, являются готовность цензурировать «неправильные мнения» у студентов в разных российских городах.
Эггерт убежден, что в современной России со всеми ее достоинствами и недостатками только абсолютная свобода самовыражения (по американскому образцу) способна постепенно воспитать в гражданах ответственность за свои слова. Рано или поздно ответственность за слова трансформируется в аналогичное отношение к своей жизни. Однако для общества с почти повальной безответственностью только настоящая конкуренция в экономике, политике и интеллектуальной сфере, с полной открытостью к «неправильным мнениям» может стать эффективным лекарством.
