Влияние главы Чечни Рамзана Кадырова со временем возрастает. Реакцию федеральных властей на акции, устроенные Кадыровым, Сергей Шелин называет демонстрацией глубины идейно-политического упадка, об этом сообщают журналисты раздела «Новости России» интернет-издания для деловых людей «Биржевой лидер» со ссылкой на «Росбалт».
Обозреватель Сергей Шелин в своей публикации пишет, что на пресс-конференции в Китае президент Путин попытался убедить присутствующих в том, что ничего необычного в заявлениях Рамзана Кадырова нет. Российский лидер уточнил, что каждый гражданин страны, включая руководителей регионов, «имеет право на собственное мнение по поводу внешней политики государства».
Заявлением об отсутствии в действиях Кадырова «фронды» Путин ответил на вопрос о том, имеет ли право высшее должностное лицо в вопросах внешней политики занимать позицию отличную от точки зрения федеральной власти, или это свидетельствует о том, что высшему должностному лицу пора уходить. Рассматривается в этом диалоге дискуссия между федеральной властью и Кадыровым. Последний заявил, что если его не устроит позиция России по Мьянме, то он выступит против России.
Следует отметить, что на поставленный непривычно прямо вопрос президент дал удивительно либеральный ответ. Ранее главы регионов и другие корифеи российской властной вертикали предпочитали не обсуждать официальный международный курс, хотя теоретически право такое имели. Вполне возможно, что спокойной ответ президента был вынужденным, но не исключено, что в этой теме скрывается какая-то тайна.
Среди многочисленных версий, объясняющих выступление Кадырова и мусульманские митинги в Москве и Грозном, есть вариант с указанием на наличие соответствующего плана. Авторы этой версии полагают, что все было спланировано заранее, даже роли распределены. Заявление Кадырова объясняют помощью Путину в осуществлении поворота от прежнего промьянмаского курса. Демократическое давление снизу является довольно весомым аргументом.
С другой стороны сложно предположить, что какое-то давление снизу нужно президенту для небольших перемен на третьестепенном международном направлении. Если допустить подобный вариант, то речь вряд ли шла бы о каком-то фрондерстве. Однако в действительности можно заметить явную растерянность и нервные шараханья федеральных структур, что заставляет сделать иное выводы.
После заявления Кадырова внешнеполитическое ведомство буквально на ходу стало корректировать свое заявление о поддержке Россией правительства Мьянмы. С непривычным тактом и робостью отнеслись российские полицейские к несогласованному многолюдному митингу у посольства Мьянмы. С сайта официального агентства через короткое время после размещения исчезла публикация, трактующая митинг как «пролог к беспорядкам и террору». Не стал комментировать ситуацию даже Дмитрий Песков, что противоречит версии о домашней заготовке.
Через несколько дней маятник качнулся в обратную сторону. Участников пикета возле посольства начали задерживать, хотя без особого усердия. В официальной прессе появились осуждающие митингующих материалы, но довольно сдержанные по тону. В сообщении о встрече президента Путина с главой мусульманского Египта фигурируют пожелания о прекращении «проявлений насилия, от кого бы они ни исходили и против кого бы ни были направлены, в том числе против мусульман». В сообщении о беседе президента с премьером буддийского Таиланда, граничащего с Мьянмой, эта тема отсутствует.
«Верный пехотинец» с хорошими международными связями.
Рамзан Кадыров приостановил полемику на конструктивной ноте. Он поблагодарил президента за «осуждение насилия против мусульман в Мьянме» и напомнил, что является «верным пехотинцем» главы государства. Ситуация позволяет говорить о том, что Кадыров поиграл мускулами, но вовремя остановился, а Путин в награду не стал рассматривать демарш как «фрондерство». Но в действительности вряд ли все настолько просто.
Для российской политики и мирового ислама Мьянма не является главным проблемным участком. Неоднозначные действия властей страны следует рассматривать скорее как этническую, чем религиозную чистку. На сегодняшний день в разных краях проходит множество подобных акций. Эти репрессии отличаются от иных тем, что в них, как правило, не вовлечены внешние интересы, как, к примеру, в войнах в Сирии или Ираке. Могучей державой Мьянма не является, в отличие от Индии или Китая, критиковать внутренние мероприятия в которых непросто.
Нескольких дней митингов вполне хватило для того, чтобы Кадыров уверенно продвинулся в решении собственных задач. Он выступил в качестве лидера российских мусульман, заставил федеральные ведомства вздрогнуть и обозначил себя как вполне самостоятельного международного игрока. В своем заявлении чеченский лидер выступает как глава самостоятельного режима, а не чей-то подчиненный.
Кадыров обсуждает возможность или невозможность послать войска в Мьянму, отдает должное усилиям лидеров других стран (например, Эрдогану), напоминает о жертвах, понесенных Чечней в недавних войнах. Аудитория заявления слушает и запоминает. Вряд ли такой поворот может сильно понравиться президенту Путину. Судя по всему, хозяин Кремля мирится с действиями Кадырова как с чем-то, ставшим неизбежным.
Достаточно уверенно Рамзан Кадыров контролирует Чечню и это обстоятельство является сильнейшим его козырем. Именно поэтому из федеральной казны Чечня получает выплаты и почти не управляется из центра. Под рукой у чеченского лидера большая и мобильная военная сила, роль которой в России и за границей трудно переоценить. Международные связи Кадырова позволяют ему стать ценным посредником при разделе Сирии на сферы влияния. В координатах современного российского режима Кадыров почти незаменим, хотя и врагов у него достаточно.
В официальной идеологии отрицаются светские основы государства, поэтому она не может ничего противопоставить превращению религии в политическое знамя. Бестолковая и разболтанная федеральная бюрократическая машина беспомощна перед крепкой и решительной региональной. По словам Шелина, Рамзан Кадыров в действительности не является фрондером, поскольку это удел слабых.
В современной России чеченский лидер является одним из нескольких тяжеловесов, естественным порядком выросших в путинской системе. Обозреватель называет Кадырова почти полностью самостоятельной фигурой, за которой поднимается растущая сила. «Верный пехотинец президента» хорошо знает, чего хочет.
