В риторике российского руководства в последнее время четко заметно тема перевода промышленности на военные рельсы. Владислав Иноземцев политически удобную для власти милитаристской риторику называет вредной для экономики. Об этом сообщают журналисты раздела «Новости России» интернет-издания для деловых людей «Биржевой лидер» со ссылкой на «РосБизнесКонсалтинг».
Директор Центра исследований постиндустриального общества Владислав Иноземцев в своей публикации пишет, что волну комментариев вызвало недавнее выступление президента Путина на совещании по проблемам развития военно-промышленного комплекса. Президент призвал предприятия российской промышленности постоянно быть готовыми к мобилизации и отметил, что одним из важнейших условий обеспечения военной безопасности государства является способность экономики быстро увеличивать объемы оборонной продукции и услуг в любое время. Глава государства подчеркнул, что к наращиванию объемов выпуска продукции должны быть готовы стратегические и крупные предприятия всех форм собственности.
Комментируя заявление главы государства, многие обвинили Путина чуть ли не в подготовке к большой войне. Иноземцев полагает, что в данном случае имеет место совершенно иная ситуация, где ключевую роль играют психолого-идеологические факторы. Не исключено, что только психологические факторы сейчас волнуют российское руководство. В Кремле и правительстве теперь обсуждается госпрограмма вооружения на 2018-2025 годы общей стоимостью примерно 19 триллионов рублей.
Мобилизационные настроения способны подавить естественное желание общества узнать, на что будут потрачены деньги. Указанной суммы вполне достаточно чтобы в разы увеличить поступления из центра в региональные бюджеты или федеральные расходы на здравоохранение. Поэтому заявление о готовности частных компаний работать на родину, не задавая лишних вопросов, в пропагандистом контексте выглядит уместным. Но если отвлечься от пропаганды то возникают 2 вопроса:
- насколько готова оборонная промышленность наращивать объемы производства? Очевидно, что если ВПК не может своевременно отвечать на потребности военного времени, то о потенциале гражданского сектора нет смысла говорить. На сегодняшний день ВПК является огромной частью российской экономики, в которой заняты около 2 миллионов человек. Для оценки эффективности оборонной отрасли и способности ее откликнуться на чрезвычайные обстоятельства следует обратить внимание на ряд косвенных признаков.
Иноземцев напоминает, что в 2016 году в распоряжение военных поступило 69 боевых самолетов и около 60 вертолетов, треть произведенной техники экспортировалась. Промышленность выпускала не более 15 единиц указанной техники в месяц. Несмотря на условность подобного сравнения, можно отметить, что во время атаки на Ирак в январе-феврале 1991 года за 3 недели ВВС страны потеряли 259 самолетов и вертолетов. В военно-морском флоте также ситуация довольно сложная – недавно спущенная со стапелей атомная подводная лодка начала строиться в 2009 году, хотя в Советском Союзе средний срок строительства АПЛ составлял 1,5 года, а с 1967 по 1991 года был построен 91 корабль такого типа.
Перевод экономики на военные рельсы, очевидно, понадобится Москве не в случае войны в Молдавии или Казахстане, а только при конфронтации с НАТО. На сегодняшний день Россия настолько существенно проигрывает западным «партнерам» по обычному вооружению, что исправить ситуацию не способна никакая мобилизация гражданских предприятий. По подсчетам Института стратегических оценок, в начале 2010 годов в распоряжении российского оперативно стратегического командования «Запад» было 750 танков. Группировка НАТО на восточном направлении европейской территории (не учитывая Грецию и Турцию) насчитывает 8,5 тысячи танков.
По остальным видам вооружения также наблюдается сильное отставание. Разница настолько существенная, что даже военные расходы в размере 4,7 процента ВВП не позволят России в обозримом будущем даже догнать «потенциальных противников». Поэтому о какой-либо игре в войну нет смысла говорить;
- для чего российские депутаты, чиновники и силовики постоянно ведут разговоры о внешней угрозе? Каждый раз подобная риторика порождает обсуждение возможности втягивания России в новые конфликты, что Иноземцев считает главной целью разговоров. В последние месяцы все больше становится понятно, что экономика страны стоит на месте, «рост» крайне неустойчивый, все быстрее снижаются реальные доходы населения, инвестиционная активность поддерживается в основном за счет средств госкомпаний или из федерального бюджета.
В создавшейся ситуации обсуждение внешней угрозы и необходимости финансировать противостояние ей снижает уровень ожиданий населения на рост благосостояния. Эксперт предполагает, что на сегодняшний день российские чиновники формируют повестку для нового президентского срока под лозунгом «Жила бы страна родная», неудобные вопросы они планируют обсуждать позже – в 2024 или 2030 году. Ощущение гражданами внешней угрозы помогает откладывать на далекое будущее решение существующих проблем.
Поэтому милитаристскую риторику, по мнению Иноземцева, нельзя рассматривать как настоящую мобилизацию, поскольку речь идет о процессе противоположном. В современной обстановке мобилизация власти не нужна, но нужны смирение населения и сосредоточенность россиян на вопросах выживания.
Примечательным моментом эксперт называет то, что военные операции Москвы в Грузии и Украине начинались без предварительного создания военной истерии в российском обществе – в 2008 году российские чиновники говорили о сближении с Западом и модернизации, перед началом украинских событий в 2014 году об Олимпийском мире во всем мире. Это обстоятельство только усиливает ощущение, что теперешняя мобилизация носит притворный или даже воображаемый характер.
С другой стороны, запугивание граждан чиновниками приводит к некоторым неприятным для Кремля последствиям. В первую очередь ощущение «неизбежного конца света» свидетельствует о том, что правительство будет поддерживать спрос на военную продукцию, выпускаемую госпредприятиями, поэтому инвестиционная активность снижается. «Частники» выводят деньги из перспективных проектов, население сокращает потребление и готовится к наступлению на политические и экономические свободы.
