Судебное рассмотрение дела экс-министра Улюкаева представители экспертной среды называют показательным для оценки современной эпохи. Сергей Шелин утверждает, что дело бывшего чиновника продемонстрировало огромные перемены в логике действий властной машины. Об этом сообщают журналисты раздела «Новости России» интернет-издания для деловых людей «Биржевой лидер» со ссылкой на «Росбалт».
Обозреватель Сергей Шелин в своей публикации пишет, что несколько дней осталось до оглашения приговора бывшему главе Минэкономразвития Алексею Улюкаеву. Вполне возможно, что вопреки традиции, требования обвинителей суд смягчит или отклонит. Подобный исход станет еще одним удивительным событием в цепочке странных моментов, из которых создано это дело. По степени скандальности арест действующего министра и последующий открытый судебный процесс над ним близки к судам над Михаилом Ходорковским. Сравнение двух судов показывает, насколько нынешнее десятилетие отличаются от прошлого.
Через короткое время после начала судебного процесса над Ходорковским публика перестала обращать внимание на формальную часть обвинений. Власти потребовалось соблюсти ритуальные процедуры, чтобы дать вчерашнему предпринимателю 2 срока, общество это понимало. Но в то же время присутствовало понимание и другого важного момента. Дело в том, что Ходорковский начал или обдумывал большую политическую игру, имея в своем распоряжении весомый актив. Судя по всему, Ходорковский вызывал личную неприязнь президента Путина. Совокупность вышеуказанных моментов формировала против предпринимателя мощную коалицию и выступала очевидным поводом для репрессий.
Дело Улюкаева с одной стороны укладывается в кампанию арестов генералов, мэров и губернаторов, которая показывает обществу борьбу власти за чистоту рядов, помогает наращивать могущество охранительное системе, одновременно выражая внутреннюю борьбу во властных кругах. В отличие от других уволенных чиновников, Улюкаев является фигурой публичной и чиновником с огромным стажем.
Кроме всего прочего, Улюкаев специализировался на публичных заявлениях – авторитетно заявлял о предстоящем снижении инфляции во время ее роста, анонсировал экономический рост, когда впереди ожидался спад. Поэтому министр постоянно упоминался в публикациях на экономические темы. Шелин объясняет, что в фигуре министра видел типичного бывшего либерала, готового на любые услуги ради должности.
Кому мешал Улюкаев?
Для людей из руководящего круга интеллигент Улюкаев не был своим, что полностью компенсировалось лояльностью экс-министра. Он всегда выполнял полученные приказы и был обязан служебной карьерой лично президенту Путину. Судя по количеству высоких наград, министр долгое время был обласкан хозяином Кремля. Кроме того, Улюкаев не допускал крупных промахов по службе.
Арестованное имущество экс-министра не дотягивает до уровня 10 миллионов долларов, что нетипично для чиновников высокого ранга. Сайты, коллекционирующие компромат, информируют, что некоторые выгоды экс-министру и его близким статус Улюкаева приносил, но, видимо, в рамках дозволенного для лиц высокого ранга. В противном случае о злоупотреблениях можно было бы узнать на суде. Обвиняют Улюкаева только в одном – в вымогательстве у Сечина двухмиллионной взятки за содействие в поглощении «Роснефтью» «Башнефти».
Учитывая должность Улюкаева, суд над экс-министром неизбежно стал показательным. Чтобы придать делу видимость объективности, нужны были яркие доказательства вроде гор валюты и драгоценностей для демонстрации в телесюжетах или записи вымогательских переговоров. Но ничего такого на самом деле нет, ни разу никому и ни на что Улюкаев, которого прослушивали официально несколько месяцев, не намекнул. В «Роснефть» для получения предположительной взятки Сечин зазвал экс-министра сам. Даже при вручении пресловутой сумки ни в одной фразе деньги не присутствовали.
Очевидно, что никто не поверит в шантаж. Улюкаев действительно выступал против покупки «Башнефти», но вовсе не нужно быть министром или либералом, чтобы понять нецелесообразность подобной сделки для бюджета. Решающее слово, которое определило судьбу «Башнефти», произнес президент, с которым Улюкаев вряд ли вступил бы в спор. Неправдоподобной выглядит также версия о том, что, Улюкаев, собираясь в отставку, якобы попросил некие премиальные, под видом вручения которых его и заманили в капкан.
Обвинение указывает на психологические предположения, остроты и ссылается на некий таинственные жест двумя пальцами. Главный свидетель отказывается участвовать в судебном процессе, других важных свидетелей даже не позвали. Результаты прений на открытом процессе, с точки зрения внешнего наблюдателя, целиком в пользу обвиняемого. По словам Шелина, обвинению не удалось ничего доказать. Однако прокуроры затребовали огромный срок, что является не единственной странностью этого процесса.
Необычными можно назвать утечки и публикации записей, компрометирующих главу «Роснефти». Записи показывают, что одновременно с открытым разбирательством шло какое-то закрытое, о фигурантах которого можно только догадываться. Кроме того, непосредственный организатор «задержания с поличным» Улюкаева, заместитель Сечина и генерал ФСБ Олег Феоктистов не только не был возвышен, но наоборот – выведен в отставку, после чего трудоустроен с понижением.
В отличие от «дела Ходорковского», подлинные причины «дела Улюкаева» непонятны, у экс-министра не было ничего такого, что хотелось бы отнять, включая должность. В предвыборный пиар действующего президента не вписывается публичное наказание за коррупционность. Сам Улюкаев называет свое дело провокацией Сечина и Феоктистова. С другой стороны, сомнительно, что задержание действующего министра стало бы возможным без разрешения президента.
Судебный процесс выглядит слишком сложной местью Сечина за предположительные трудности с оформлением покупки «Башнефти». Очевидно, что у главы «Роснефти» хватает хлопот с другими людьми. Единственным явно заинтересованным лицом выглядит Феоктистов, поскольку на подобных делах построена его карьера. В любом случае на современном этапе госмашина репрессирует не только чужих, но и своих, оставляя обществу возможность самостоятельно догадываться о причинах.
