Правительство нашло еще одно достижение своей деятельности: уровень безработицы упал до исторического минимума за всю историю современной России. Власть щеголяет сохранением рабочих мест в условиях кризиса, но все так однозначно?
Министр труда и социальной политики Максим Топилин доложил, что по состоянию на 15 августа количество безработных в стране составило всего 684,7 тысячи человек – 0,9 процента от численности экономически активного населения. «Это исторический минимум регистрируемой безработицы за всю историю наблюдений этого показателя – с 1991 года», – процитировала министра пресс-служба ведомства.
Как так? В стране кризис, закрываются предприятия и банкротятся компании, а безработных не прибавляется? Топилин объясняет этот феномен так: «Состояние рынка труда свидетельствует о дефиците трудовых ресурсов. С рынка труда сейчас уходят те, кто рожден во время послевоенного бэби-бума, а выходит на него малочисленное поколение 1990-х годов».
Но в реальности не все так гладко, как свидетельствует министерская статистика.
Во-первых, средний показатель по стране – это средняя температура по больнице. А различия между регионами очень значительные. Например, традиционно самая низкая безработица в России – в Москве, где этот показатель лишь в редкие годы превышал 2 процента. А вот, например, в Ингушетии в 2015 году официально без работы был каждый третий житель республики.
Во-вторых, существует скрытая безработица. Далеко не каждый россиянин становится на учет в службе занятости: бумажной волокиты выше крыши, реальной помощи ноль, а пособие по безработице – сущие копейки. Таковых официальная статистика как безработных не учитывает.
В-третьих, неопределенность с самозанятыми. Это люди, которые, не надеясь на государство, организовали свой маленький (но незарегистрированный) бизнес. Правительство до сих пор не знает, сколько в стране самозанятых граждан (по оценке экспертов 15-20 млн. чел. – Ред.). Тем более власти не знают, какой уровень безработицы в этом секторе экономики.
В-четвертых, соцопросы показывают, что реальная безработица в 2-4 раза больше официальной. Об этом свидетельствуют опросы ВЦИОМ, Сбербанка России и др., которые показывают цифру 10-11 процентов.
В-пятых, считать ли частично безработными тех, кто работает неполную рабочую неделю, трудится на половину или четверть ставки, находится в неоплачиваемом отпуске? Росстат их безработными не считает. Поэтому работодатели и идут на подобные ухищрения с «оптимизацией» оплаты труда, чтобы не портить статистику и не получать разносы от местных властей.
Но не это главное. Сам по себе показатель уровня безработицы ничего не говорит о рынке труда. Как отметил директор Экспертно-аналитического центра РАНХиГС Николай Калмыков, нужно не с безработицей бороться, а добиваться «обеспечения более высоких доходов, создания высокопроизводительных рабочих мест и выстраивания такого рынка труда, где человек может найти себя, самостоятельно выбрать и масштаб карьеры, и ее направление, траекторию, и сменить ее в случае необходимости или желания».
